Дерзкая невинность

Он явно безумен. Когда Фенвик ослабил хватку, ее паника немного улеглась. А теперь он и вовсе протягивал руку, чтобы помочь ей встать. Оливия не оперлась на нее, а стала судорожно глотать свежий воздух.

Фенвик вышел из кареты, разгладил камзол и снова протянул ей руку. Словно он был джентльменом.

— Вы не джентльмен, — прохрипела Оливия. — Так что перестаньте притворяться.

— Наоборот, — ответил Фенвик, — я гораздо больше, чем джентльмен. Я маркиз и наследник герцогского титула.

«Вы негодяй», — хотела она сказать, но не посмела. Он сумасшедший, и неизвестно, как отреагирует на ее слова.

Фенвик поманил ее пальцем:

— Иди же, любимая.

Ее передернуло.

— Не называйте меня так.

— Я слышал, что тебе нравилось, когда тебя так называл Уэйкфилд.

— Вы… не… не он, — с трудом произнесла Оливия.

Его глаза потемнели. Он протянул руку, выдернул ее из кареты и поставил на ноги. Что-то висело на ее руке, и она с удивлением обнаружила, что это был ее ридикюль, который она захватила, когда выходила из ложи.

Фенвик одной рукой взял ее руку, а другую прижал ей к спине.

— Пошли.

Он почти волок ее вверх по ступеням, которые вели к входной двери. Им открыл высокий худой человек. Она узнала его — это был слуга, открывавший дверь ей и ее семье, когда Фенвик приезжал в Броктон-Холл в первый раз. Его, кажется, нисколько не удивило, что его хозяин тащит в дом упирающуюся женщину.

— Все, что нам нужно, — вслух размышлял Фенвик, подталкивая ее вперед по слабо освещенному коридору, — так это удобная кровать. Ты согласна, любимая?

— Мне надо вернуться домой, — протестовала Оливия, но голос был слабым. Он не собирается отпускать ее домой сегодня — это она знала. Но… он ясно дал понять, что он хочет ее…

О Господи! Фенвик собирается ее изнасиловать.

Перед глазами поплыли темные круги. Ей были знакомы эти ощущения: малярия сделала ее предрасположенной к обморокам. На Антигуа это случалось с ней не раз, но с тех пор, как она приехала в Англию, обмороки прекратились. Но ей были знакомы признаки, предшествовавшие потере сознания, поэтому всегда удавалось вовремя добраться до софы или постели. Иногда, если Оливия сидела, не двигаясь, приступ и вовсе прекращался.

Может, и сейчас ей стоит сделать то же самое? Что-то подсказывало Оливии, что ей следует упасть в обморок прямо сейчас, тем более что темные круги уже заслонили зрение. Даже такой человек, как Фенвик, не тронет женщину, потерявшую сознание. Он хотел, чтобы она смотрела на него и кричала. Ее страх должен был подпитывать его силу.

Она позволила темноте завладеть собой. Оливия даже была ей рада. Последнее, что она помнила, это то, что у нее подогнулись колени, и она рухнула на пол.

Глава 16

Оливия проснулась в удобной постели от солнечного света, лившегося из окна. Она повернулась на бок и снова закрыла глаза.

А потом вспомнила. Открыв глаза, Оливия села и заметила, что она была в одной ночной рубашке и находится в незнакомой спальне. Возле кровати сидела горничная и улыбалась ей. Одного переднего зуба у нее не хватало.

Оливия подтянула одеяло до самого подбородка.

— Где я? — пропищала она.

— Как где? В Лондоне, мэм.

— Но где?

— В доме лорда Фенвика.

Оливия лихорадочно оглядела комнату.

— Где моя одежда?

— Ее гладят, мэм. А я здесь, чтобы помочь вам одеться к завтраку. — Женщина скрылась в небольшой гардеробной и через минуту вернулась с платьем, в котором Оливия была накануне вечером. — Оно было порвано, но я его зашила.

Оливия была слишком ошеломлена, чтобы поблагодарить горничную, улыбавшуюся ей. Женщина принесла из гардеробной корсет и нижние юбки Оливии. Все, что происходило, было каким-то нереальным, словно она находится в чьем-то сне. Ведь на самом деле ничего этого нет, не так ли?

— Вставайте.

Оливия встала и молча позволила горничной себя одеть.

Фенвик, наверное, где-то рядом. Ему что-то было от нее нужно… кроме ее тела. Почему она? Он мог выбрать любую женщину. Она замечала, как многие женщины строили ему глазки и хлопали ресницами, чтобы привлечь его внимание. В свете его считали желанным мужчиной.

Почему она? Могло это быть каким-то образом связано с побегом леди Фенвик?

Или с исчезновением Макса? Фенвик явно знал о ее отношениях с Максом больше, чем нужно.

Горничная усадила ее на стул перед зеркалом и начала очень умело причесывать. Оливия стала рассматривать предметы на туалетном столике, чтобы не видеть в зеркале безобразные синяки у себя на шее. К счастью, горничная задрапировала кружевным шарфом довольно большое декольте ее красного шелкового платья, чтобы скрыть уродливые следы.

Подчиниться действиям горничной было практичным решением. Если что и было общее у трех сестер Донован, так это практичность. У нее гораздо больше шансов сбежать, если она будет одета. Не могла же она бегать зимой по Лондону в одной ночной рубашке: она либо замерзнет, либо ее сочли бы сумасшедшей и отправили в Бедлам.

— Все, мэм. Теперь вы предстанете перед хозяином свежей и красивой. — Горничная дружески похлопала ее по плечу.