Десант на Европу, или возвращение Мафусаила

– Ложись, придурок! – проговорила она, цепляясь за ножку надежно привинченного столика. – Если они еще надбавят, окажешься под стойкой, как эти…

Она имела в виду других «членов команды пассажиров», что беспомощно сползали по накренившемуся полу к барной стойке.

Великан нехотя послушался разумного совета.

– Они там свихнулись? – сказал он, хватаясь за другую ножку и протянув свободную руку к подруге.

– Убери лапу, – прошипела та. – Два «g», не меньше… Ты меня раздавишь…

– Прости…

– И поменьше болтай…

Они умолкли. Ускорение нарастало. Визги и крики стихли, лишь редкие стоны оглашали зал. Крен вскоре выправился, но тяжесть продолжала нарастать. Люди, посуда, куски пищи сбились в общую неопрятную кучу малу. Только Анна Рыжова и Дитер Мартелл сумели удержаться у своего столика. Автономные манипуляторы Единого Церебрума прямохождения не утратили, но ровным счетом ничего не предпринимали, застыв истуканами в самых нелепых позах.

– Боже, – всхлипнул молотометатель. – Мы падаем!…

Энн с трудом повернула втиснутую в ковровое покрытие голову к экрану. Венера быстро приближалась, превращаясь в тошнотворное месиво оранжево-белых полос на расплывчатом диске.

– Не ду-ри, – выдавила из себя Энн. – Э-то… за-пись…

Так вышло, что неожиданное изменение режима полета застало почти весь экипаж в рубке. Серебров и Харрисон несли вахту. Капитан зашел их проведать. Недоставало только Тэнгра. Однако все знали, что у старпома хлопот предостаточно, и никто не сетовал на его отсутствие. Чтобы не мешать пилотам, Климов тихо сидел в уголке и потягивал через трубочку сок манго. У него было неспокойно на душе. Слишком уж все шло гладко.

Рубка, как и все обитаемые отсеки космолайнера, умела «подстраиваться» под изменения вектора тяги, но не сразу. Ведь полетная инструкция не предусматривала скачкообразного ускорения. Поэтому, когда сок вдруг выплеснулся на капитанские белоснежные брюки, Климов не успел даже толком выругаться.

– Что там у вас? – буркнул он, отряхивая брючины.

– Не пойму, капитан, – проговорил Харрисон. – Увеличение ускорения сразу на сто… нет, уже на сто четыре четыре процента… Пять, шесть…

– Запроси Церебрум! – рявкнул Климов. – Он что, свихнулся? Пассажиров же передавит!

– Церебрум не отвечает, капитан!

– Точно свихнулся, – покачал отяжелевшей головой Климов. – Переходи на резервное управление.

– На электро-механику?!

– Да! И отключай двигатель…

Харрисон с огромным трудом вытянул из-под пульта массивную консоль электронно-механического управления, отчего рубка сразу стала похожа на центральный пост управления какого-нибудь научно-фантастического корабля, а не на коктейль-холл, как раньше.

– Штурман, что у нас с курсом? – спросил капитан.

– Отклонение на полградуса, – откликнулся Серебров.

– Твою мать! – в сердцах процедил Климов. – Спинтронный придурок выбросит нас из эклиптики… Давай, Серебров, считай новый курс. И посмотри последний прогноз, что там с Мусором?

– Капитан!

– Что у тебя, Харви?

– Церебрум пытается перехватить управление!

– Тупая железяка! Отключи его от всех ЖВС. Пусть занимается обслугой… Если сможет…

– Есть!

– По прогнозу, капитан, – доложил Серебров, – в основном микрометериты. Опушка Драконид. Прорвемся…

– А – не в основном?

– Икар… – штурман помешкал, уточняя данные. – Траектории почти совпадают.

– И сколько в этом почти?

– Пока он нас обгоняет на шестьсот мегаметров, но идём по нагоняющей.

– Ага, – пробормотал Климов. – Значит, догоним и перегоним…

Серебров не ответил, потому что это не было вопросом, и тут же приподнялся, не меняя позы, над креслом – наступила невесомость. Стакан, который капитан поставил в специальное углубление в подлокотнике, от случайного тычка капитанского локтя подскочил в воздух и поплыл через рубку, отмечая свою траекторию мутными шариками мангового сока. Климов растер онемевшее от перегрузки лицо и попытался вызвать Тэнгра. Старпом не отвечал.

– Куда запропастился этот чингизид? – пробормотал капитан. – Ладно, ребятки, работайте… А я пойду погляжу, много ли дров успел наломать кретинский Цербер.

Чавкая цепкими подошвами мокасин и стараясь не терять равновесия, Климов покинул рубку и сразу же наткнулся на старшего помощника. Тэнгр висел горизонтально, лицом утопая в губчатой дорожке коридора, в неестественно вывернутой руке его блестел обрывок платиновой цепочки. Климов узнал ее. Старпом носил универсальную «отмычку» на шее, а не в кармане, как остальные. Наверное, боялся ее потерять? И, похоже, не зря…

Опустившись на колени, Климов осторожно приподнял Тэнгра, благо в невесомости это не составляло труда, перевернул и заглянул в лицо. Оно было совершенно белым, а губы, казалось, прямо на глазах наливались синевой. Капитан пощупал пульс. Слабое биение, скорее тень пульса, все же прощупывалась.

– Да что же это такое? – Климов прикоснулся пальцем к одной из «примочек» на висках и приказал: – Внимание Единого Церебрума! В служебном отсеке номер двенадцать, третьего яруса пострадавший. Немедленно оказать медицинскую помощь!