Десант Тайсё

— Налегай. Полезно для нутра, дёшево и всегда сыт. Штаб Боткина приютился под крылышком сэра Ленлопа. Как нанести туда визит, не нарушая суверенитет консульства?

— Лишь под видом натуральных бриттов. Но в таком тулупе с малахаем тебя даже не подпустят.

— Что ж, придётся нанести сэру Ленлопу неофициальный визит.

— Решайте это с Костей. Он всё-таки наделён определёнными полномочиями.

Костя ещё спал на мягком губернаторском диване чёрной кожи. Нехотя приоткрыл один глаз, потянулся, зевая. Но мигом всё понял и даже обрадовался:

— Великолепный шанс доказать этим сэрам, что мы не боимся их пушек. Только разве мы с тобой управимся?

— Мои люди готовы, — пояснил Леонид и, позвонив им, сказал всего одно слово: — Вперёд!

Неприятно являться к лощёному дуайену консульского корпуса в заношенной косоворотке, лоснящейся отнюдь не сатиновым блеском, в штанах с пузырями на коленях. Но единственное, что мог для солидности надеть Костя, — студенческую куртку с выцветшими голубыми кантами. Заодно всё-таки полагалось побриться. Натягивая кухлянку, пошёл за Леонидом. На чугунном крыльце путь неожиданно преградил красногвардеец, который насмешливо увещевал седобородого попа:

— Не-е, отче, ты перепутал дверь...

— Пусти, антихрист! Креста на те нет! Прокляну до седьмого колена! — грозил возмущённый поп.

— Х-хэ, а это, по-твоему, што?! — хлопнул себя часовой по груди, перекрещённой патронными лентами.

Церковь не признавала советскую власть. Недавно в Преображенском соборе митрополит Евсевий призвал всех пастырей во славу Господа-Бога не щадить живота своего в борьбе с супостатами. Вдруг на тебе — явился отступник, требуя:

— Товарищ Суханов, пособите, ради Христа! Паства боле не желает слушать старые молитвы! И правильно... Я понимаю их... Так дайте мне новые! Ещё скажите, кому возглашать «Многая лета»? Епархия требует, чтоб Временному правительству, а народ — ни в какую! Впрямь нелепо: петь «Многая лета» убогому теклецу в бабской хламиде... Грех срамиться на старости лет,.. Можно, я буду вам петь «Многолетие»?

— Пожалуйста, отче. Вы мудро решили. Советуйте делать это и остальным, — признательно пожал Костя тощую руку отважного старца. — Только лучше посвящайте «Многолетие» всей советской власти, которая готова осуществить все благие заповеди.

— Истинно, истинно! Премного вам благодарен! Да поможет вам Бог во всех начинаниях! — страстно осенил тот Суханова крестным знаменем.

Торопливо навёрстывая пропавшее время, Проминский бубнил:

— Это надо же так подфартить... Ну, Боткин, каюк тебе!

Увенчанный парящим флагом, гранитный особняк английского консульства мог приютить целый батальон переворотчиков. Как на чужой территории арестовать сразу столько вооружённых офицеров? Костя растерянно оглядел замершую перед ними кучку из восьми человек, одетых разномастно. Только один из них был в солдатской шинели, папахе. Но Проминский решительно подтолкнул его к высокому крыльцу, на котором предостерегающе скалились готовые к прыжку свирепые львы из чёрного гранита.

Поскольку Великобритания не признавала советскую власть, раззолоченный швейцар так же не признавал председателя Исполкома, отказавшись взять кухлянку с фуражкой. Чинная секретарша тоже встретила его презрительной миной и сосредоточенно зашелестела бумагами, точно сидела в приёмной по-прежнему одна. Положив одежду на кресло, Костя пригладил давно не стриженные волосы и, стараясь не видеть пузыри на коленях, вежливо поздоровался:

— Доброе утро, мисс Уэст. Нам нужен мистер Ленлоп.

Она продолжала что-то усердно читать, Проминский впервые оказался свидетелем такого поведения обычно тактичных англичан. Возмущённо сопнув, он в пику секретарше присвистнул. Когда появилась группа, сказал:

— Мне консул ни к чему. Пока вы этак мило беседуете, мы вполне познакомимся с Боткиным.

Мисс Уэст по-рыбьи бесшумно заскользила светлыми туфлями по синему ковру к двери кабинета, из которого медленно возник сам Ленлоп. Сухопарый, в сером армейском кителе с майорскими погонами. На груди пестрела внушительная колодка орденских планок, будто участвовал в каждом бою с германцами, длинное аристократическое лицо, напоминающее замочную скважину, было невозмутимым, как у львов на крыльце. Лишь серые глаза с белыми поросячьими ресницами пристально вперились в соседнюю дверь, за которой исчезли группа и прыткая мисс Уэст.

Следовало объяснить консулу причину неожиданного визита, но нельзя нарушать общепринятый этикет. Костя со стиснутыми зубами ждал, когда Ленлоп соизволит обратить на него внимание. Однако мисс Уэст успела вернуться, что-то взахлёб доложив, а Ленлоп даже не мигнул за это время, чутко ловя отдалённые звуки происходящего.