Десять кругов ада

Робко переступили Надежда с сыном порог одноэтажного здания и очутились в небольшом полутемном коридорчике. Здесь стоял тяжкий казенный дух гуталина, горелой бумаги, хлорки и еще чего-то неприятно-чужеродного для пришедших из свободного мира. То был запах неволи, но только зэк безошибочно его определял. Постояли в нерешительности. Впереди была плотно закрытая дверь да слева стеклянная перегородка, за которой недвижно сидел подтянутый солдат. Феденька прижался к матери, а она растерянно заозиралась, не зная - чего же ждать сейчас? Или идти, или звать?

Солдат медленно повернул к ним лицо, спросил сонно:

- На свиданку?

- А... - кивнула Надежда.

- Минутку. - Он встал, прошелся, прикурил от плитки, взял неспешно телефонную трубку.

Казалось, прошла целая вечность.

Солдат что-то нудно говорил, поглядывая на Надежду. Положил трубку и снова замер.

Стояли в растерянности.

Через две минуты заскрежетал автоматический упор и открылась дверь. Показался молодой, но какой-то уже траченный и равнодушный прапорщик. Он поманил их пальцем, а когда быстро подошли к нему, пропустил, закрыл за ними дверь и повел в следующий коридор - шире, но еще темнее.

Там молча у стен, как статуи, стояли люди. На нее посмотрели и отвернулись. Здесь никто не разговаривал. Но среди таких же подавленных, как она, людей Надежда почувствовала себя менее стыдливо, перестали гореть щеки. Огляделась. Люди как люди. Только грустные...

Стоявшая рядом молодая девушка, осмотрев сочувственно Федю, тихо спросила:

- К отцу?

- У... - неуверенно кивнул сын.

Скоро очередь двинулась к окошку. Надежда достала паспорт, подала прапорщику и назвала фамилию осужденного - Воронцов Иван Максимович. И снова повторила ее про себя.

И она ей понравилась на слух, и это чуть успокоило. Прапорщик же как-то неестественно вытянул шею, изображая крайнее изумление, и, оглядев прижавшегося к матери Федю, спросил озадаченно:

- Вы откуда знаете его?

Снова лицо женщины заполыхало румянцем, она на сей раз растерялась окончательно, будто язык проглотила. Молчит, и все тут, голову опустила.

Сидевший напротив лейтенант, увидя ее растерянность, сказал прапорщику мягко, но властно:

- Отложи карточку Воронцова.

Тот пожал плечами, выудил из картотеки совершенно чистую воронцовскую карточку. Ни единого свидания не числилось в ней, ни единой передачи или посылки.

И прапорщик, впервые за двадцать шесть лет существования этой карточки, обновил ее - записал сегодняшнее число и машинально спросил Надежду:

- Краткосрочное? - и сам тут же удивился своему вопросу и записал уверенно: "Краткосрочное".

Позвонили майору Медведеву о приехавшей к Воронцову женщине, и он уже спешил по коридору.

ЗОНА. МЕДВЕДЕВ

Признал я ее сразу.

Смотрю, увидела, что к ней иду, губы чуть дрогнули в улыбке, догадалась это и есть тот самый майор, что дописал страничку к письму Воронцова, рассказав о нем. Таким образом познакомились заочно, а по приезде, на котором мягко я настаивал, обещал с ней встретиться.

- Здравствуйте, Надежда, - пожал я ее протянутую руку. - А этот герой Федор?

Федя засмущался, насупил брови, протянул ручонку.

- Разве так герои здороваются? - говорю.

И тогда Федя хлопнул своей ладошкой о мою. И все трое мы засмеялись, будто отпустило, стало легче. Поговорили о том о сем, как доехали, как погода. Давайте, говорю, Федю отведу к нашим офицерам, они его займут.

Отвел. Остались мы одни.

- Он очень изменился, - говорю и вижу - приятно ей это слышать. - Со старым вроде покончил. Тут случай был несчаст-ный, чуть не сорвался, но винить его нельзя. Мы благодарны вам, Надежда. Вера у него в жизнь благодаря вам появилась...

А сам ее оглядываю и отмечаю, что не так уж она и красива, как на журнальной обложке. Проста, естественна и душевна, это видно. Вот повезло-то черту лысому...

Говорю главное:

- Я вам писал, что у него шрам на лице. - Кивает - да. - Бывает так, продолжаю, - что в письмах одно, а в жизни - все несколько иначе. Облик человека предстает несколько иным... Первое впечатление может быть обманчивым... не пугайтесь, он добрый и крепкий мужик внутри.

- Да что вы меня разубеждаете... - мило и просто отвечает она. - Я же приехала.

- Да, да, извините, заболтался. Идите к нему... - Поразительно, но я никогда и ни за кого из зэков так не переживал раньше, как за этого Ивана Кваза. Он мне дорог стал, как брат, как сын... я поверил этому человеку, нутром своим почуял его боль и правду души и понял, что его надо спасать... как ребенка из-под колес автомобиля. Вот такой я стал сентиментальный, старый дурень. Если бы у них все получилось! Вынесет ли она его страшное лицо? Если настоящая русская баба - вынесет и даже сможет полюбить... Наши бабы чуют и любят сердцем... А че морда у мужика? С нее воду не пить. Меньше гулящие стервы будут лезть в семью.

ЗОНА. ВОРОНЦОВ

Пришел на вахту, ну и из угла в угол мечусь, маюсь. Нерв-ность нашла какая-то, трясучка. Но - смотрю - так же приплясывают и другие ребята, что свиданки ждут, у всех такое состояние...