Десять тысяч стилей. Книга девятая

– Верно, – подтвердил Октай. – Я убил его своими руками еще в первые двадцать лет после основания школы. Бойцом он был средним. Пока ты спал, я провел небольшое расследование. Скорее всего, дядя Сэцэна работал на Клан Наследия Предков. Он и провернул этот план, вселив в тело ребенка Ванду.

– И никто этого не замечал…

– Да, все то время, пока Сэцэн рос. Ванду действительно освоил все техники нашего клана и стал сильнейшим воином Ладони Ветра. Да только Ладонь Ветра изменилась. Мои сильные соратники разбрелись по миру или почили, сам я ушел. Мы отдали бразды правления школой молодому поколению. И вот что из этого вышло. Посредственная сила и огромное высокомерие.

Октай разлил остатки вина из кувшина по чашкам.

– Я подставил тебя, Ливий. Ты скрывал свой уровень силы, пусть я и знал это с самого начала. Сожалею. Я могу закрыть рты, но информация рано или поздно просочится. Впрочем, у меня есть решение.

– Знал с самого начала?

Улыбнувшись, Октай спросил:

– Как думаешь, насколько я силен?

– Просветленный.

– Хорошая догадка. Нет, Ливий. Я сильнее Просветленного. Я – Мудрец.

«Что? Мудрец?».

О Мудрецах, тех, кто стоит над Просветленными, Ливий не знал ничего. Название – и все на этом. Даже Просветленные были почти что богами в глазах Ливия. Что уж говорить о Мудрецах? Октай был первым Мудрецом, которого увидел Волк. Даже Сильнейший, скорее всего, был Просветленным, равно как и Хаос.

«Если только…».

– Да не вру я, – махнул рукой Октай. – Зачем мне врать? Ладно, признаю, я люблю приврать, но сейчас говорю чистую правду. Меня можно считать сильнейшим идущим на Западе, если мы говорим о людях, конечно.

«Без учета Бессмертных, понятно», – подумал Ливий и спросил:

– А как же Джэбе?

– Он силен. Но Джэбэ – не Мудрец. Правда, в силе его сомневаться не стоит. Не уверен даже, что смог бы победить его. Знаю, что Джебэ – слабее, но разница в силе будет совсем небольшой. Мудрец – это не про силу.

Один вопрос вертелся у Ливия на языке. И Волк решился его задать:

– Ты – Мудрейший?

– Ха-ха-ха!

Октай искренне рассмеялся и сказал:

– Нет, Ливий. Я не Мудрейший. Мудрейший живет в твоем Централе – ты ведь оттуда, да? Имя-то у тебя центральское. Я просто единственный Мудрец на весь Запад, только и всего.

– А в Централе их сколько?

– А мне почем знать? – развел руками Октай. – Я вообще-то тридцать лет в пустыне просидел. Один – точно есть, если старик не откинул копыта. Ладно, Ливий. Помнишь, я говорил тебе, что не забуду твоей помощи? Сегодня ты увидишь щедрость Поэта Кизила. Поэтому вставай и иди за мной.

«Многообещающе», – подумал Ливий и сказал:

– Да мне бы для начала хотя бы свои вещи вернуть.

– Ты думаешь, я не позаботился об этом?

Прямо возле входа стоял знакомый рюкзак. Копье и два клинка были на месте, даже каменные банки никуда не делись. А что по-настоящему удивило Ливия, так это кандалы.

– Их нашли? Они же были в том особняке, который ты сдул, старик.

– Нет ничего невозможного, особенно когда весь твой клан боится гнева своего основателя.

Ливий шел следом за Октаем. Они оба могли перемещаться с молниеносной скоростью, но шли не быстрее обычных людей. Октаю хотелось прогуляться. И немного похвастаться.

– Как тебе?

– Быстро.

Разнесенный в щепки многоэтажный особняк уже успели разобрать на аккуратные ряды стройматериалов и будущего печного топлива. От разрушений после битвы не осталось и следа. Идущие Ладони Ветра починили то, что можно починить, и разобрали то, что починить нельзя.

Ученики и воины Ладони Ветра смотрели на Октая широко раскрытыми глазами. Еще бы, всего за десять часов не привыкнешь к возвращению самого Поэта Кизила.

Октай вел Ливия к башне, которая стояла в самом центре школы – недалеко от разрушенного особняка. Нижний этаж был темно-синим, второй – синим. Потом шел голубой, изумрудный, цвет травы и слегка зеленоватый, почти что желтый. Наконец, цвет песка, оранжевый и красный.

– Башня Штиля. Здесь ученики моей школы постигают новые знания. Каждый цвет символизирует разный ветер. Ученик должен пройти все этажи. Мы пойдем с тобой на самый верх, Ливий.

Кивнув, Волк последовал за Октаем ко входу здания.

На первом этаже толпились ученики. Казалось, что грандиозная битва развернулась в Ладони Ветра очень давно, не меньше месяца назад – уж точно. А все потому, что занятия учеников шли своим чередом. Стоило Поэту Кизила появиться, как на него и на Ливия уставились сотни глаз. Но дети не знали, что нужно делать. А вот их учителя и работники Башни Штиля тут же попадали, кланяясь в пол.

– Основатель!

Дети попытались последовать примеру взрослых. Октай остановил их жестом руки и дружелюбно улыбнулся.

– Дети – отражение родителей, – сказал старик, когда добрался с Ливием до лестницы. – Если родители выражают презрение ко всем, кроме элиты Ладони Ветра, то и дети будут делать то же самое. Даже не понимая, чем руководствуются взрослые, дети примут правила игры. И уже в младшей группе они разобьются на стайки. Те, кто «над», и те, кто «под».

– В школах боевых искусств это не редкость.

Октай остановился и посмотрел на Ливия:

– И как ты думаешь, что нужно делать?