Десятая жизнь

Кстати, об этом…

— Федя, — обратилась я, когда мы свернули на узкую улочку, — а у вас здесь есть фотоаппараты? Судя по тому, что в моем досье была фотка, должны иметься.

— Есть, — кивнул тот. — Но их только в специальных магазинах найти можно, и они — большая редкость.

— А большая редкость стоит недешево, — уловила я главное. — Так у вас здесь что, еще и техника развита? Может, еще и электричество имеется?

На этот раз Федя покачал головой отрицательно:

— Фотоаппараты и некоторые другие приборы к нам из другой грани попадают. Раз в пару лет граница между реальностями истончается и на один день можно переместиться туда и обратно. Вот у нас некоторые и перемещаются, а потом тащат с той стороны всякие штуковины. Только не все у нас приживаются. А элерич… эклерич… в общем, искусственный свет нам обеспечивает магия. Часто покупать ее, конечно, тоже недешево выходит, поэтому простой люд чаще свечами да керосиновыми лампами обходится.

Ого! Получается, у них здесь магия — это товар?

Как же все-таки жаль моего родненького Canona! Если фотоаппараты здесь такая большая редкость, на нем можно было бы неплохо заработать…

Погрузившись в свои мысли, я уже не замечала ничего вокруг, и из раздумий меня вывел голос Феди:

— Вот и пришли.

Да-а, не так я себе представляла сгоревший дом, совсем не так…

В одной из прошлых жизней я явно не бедствовала, потому что дом, несмотря ни на что, выглядел внушительно. Двухэтажный, сложенный из серого камня, с добротным крыльцом, не развалившимся за столько лет, и прилегающим к нему немаленьким, заросшим высокой травой и сорняками участком. Ведущая к крыльцу дорожка и та заросла. Мастерская с улицы не просматривалась — видимо, находилась на заднем дворе.

Замерев у поскрипывающей на ветру калитки, я смотрела на свое жилище и силилась что-нибудь вспомнить. Ну должна же я почувствовать хоть что-то, оказавшись в том месте, где прожила не один десяток лет? Но ничего, вот совсем-совсем ничегошеньки не казалось знакомым. Никаких ностальгических чувств и даже захудалого дежавю.

— Ну, я пойду, госпожа Акир… Маргарита.

Отпускать от себя ценный источник информации, безропотно и подробно отвечающий на все вопросы, мне очень не хотелось. Поэтому я попросила Федю ненадолго задержаться, и это «ненадолго» вылилось в добрый час.

Сперва я осмотрела дом. Если снаружи он казался вполне себе ничего, то внутри все обстояло куда печальней. Вместо мебели — мусор, стены, потолок и пол черные, как мои волосы, еще и запах противный — пыли, плесени и горького пепла, чей душок намертво въелся в эти стены. Подниматься на второй этаж по наполовину разрушенной лестнице я не рискнула.

Вердикт, который я вынесла: дом для жилья непригоден. Но может стать пригоден, если вложить в него немаленькую такую сумму, которой у меня нет. Да что там, у меня сейчас и на сомнительные беляши, от которых я всегда воротила нос, денег нет…

Пройти к мастерской оказалось не так-то просто. Пробираясь сквозь разросшиеся и достающие до колен сорняки, я больше всего боялась наступить на какую-нибудь змеюку и нацеплять клещей… брр, гадость!

После увиденного в доме я ожидала, что и мастерская будет выглядеть ненамного лучше, но меня ожидал приятный сюрприз. Она располагалась в небольшом одноэтажном деревянном строении. И, в отличие от дома, здесь все оказалось с точностью до наоборот: снаружи стены и крыша «подкопченные», а внутри — чистые, не считая толстого слоя пыли. Скромных габаритов прихожая вела в комнату, где имелось два заросших паутиной окна. А из нее, в свою очередь, можно было попасть в еще одну комнату, чуть большего размера. О том, что находилось здесь раньше, можно было только гадать. Но я предположила, что первая служила чем-то вроде гостиной, а вторая — непосредственно мастерской. Мебель, разумеется, отсутствовала, но я была рада уже тому, что после уборки этот своеобразный домишко вполне сгодится для ночлега.

Ура! Я теперь не бомж! Без гроша в кармане, но все-таки с определенным местом жительства!

Еще на улице я заметила один любопытный факт. Домов на этой улочке было немало, но вокруг моего жилища образовалась этакая зона отчуждения. Соседние здания явно были нежилыми. Наверное, никто не хотел жить рядом с погорелым домом, некогда принадлежащим одной из ликоев, которую к тому же считали убийцей. А может, у меня и при жизни соседей не было…

— На поздравления с новосельем рассчитывать не приходится, — обронила я вслух. — Слышь, Федька, а в городе работу какую-нибудь найти можно?

Он воззрился на меня в молчаливом изумлении.

— Может, вам в конторе работник пригодится? Хоть уборщица какая…

К молчаливому изумлению добавился такой же молчаливый ужас.

Нет, так дальше определенно нельзя.

— Феорд, — мягко обратилась к нему полным именем. — Ты же добрый парень, я вижу. Вот сколько тебе? Лет шестнадцать?

Ошарашенный моим тоном, он медленно кивнул.