Десятый сосед

Вообще странно, он обычно быстро приглушал музыку, если она случайно включалась слишком громко. Но, видимо, хорошенького понемножку.

Я полежала еще минут десять, надеясь, что сейчас кто-нибудь другой сходит и объяснит ему, что так не надо. Потом еще пятнадцать в ожидании полиции, например. Эта музыка точно нарушает все законы о тишине!

Но спасение никак не приходило.

Я посмотрела на часы. Двенадцать. Вставать через шесть часов. Могу ли я потерпеть еще немножко?

И я потерпела до половины первого.

В принципе я была совсем не против музыкальных вкусов моего соседа сверху, хотя сама люблю вещи попроще и помелодичнее, но очень уж хотелось спать.

Я вздохнула, откинула одеяло и пошла натягивать джинсы. Спальная футболка была признана достаточно приличной для визита к соседям среди ночи. Делала я это очень медленно, все еще малодушно надеясь, что скоро музыкальная минутка кончится и не придется никуда идти.

Но не повезло.

По пути на одиннадцатый я старательно взращивала в себе благородную ярость или хотя бы яростную истеричность, чтобы сразу с порога обозначить, что я настроена серьезно. Но, когда Ярослав открыл дверь, я остолбенела, а язык прилип к небу.

Он был безбожно, непристойно пьян.

Мой загадочный сосед стоял, упираясь рукой в стену, и с трудом фокусировал на мне взгляд. Бледно-голубая рубашка на нем была наполовину расстегнута и где-то уже потеряла пару пуговиц, брюки помяты, а с темных волос на пол стекала вода.

– О, Ева! Привет! – Почему-то он мне очень обрадовался.

– Привет… – едва выговорила я. Отчего он такой красивый даже в таком виде? Под рубашкой видно загорелую грудь, и отрывать от нее взгляд не хочется. Запах парфюма смешивается с запахом алкоголя, становясь каким-то опасным и… привлекательным.

– Присоединишься? – Яр махнул рукой и покачнулся.

– Нет! – как-то неожиданно нервно вскрикнула я. – Можно выключить музыку?

– Нет, – спокойно ответил Ярослав. – У меня был тяжелый день, я расслабляюсь.

– Как это нет? Но это запрещено!

Музыка все еще гремела, поэтому приходилось говорить погромче, и разговор мгновенно превратился в перепалку.

– Запрещено слушать музыку у себя дома? Сомневаюсь.

– Громко слушать. Вы тут не один живете.

– Очень жаль.

– Выключите!

Я даже топнула ногой, но в шлепанцах вышло не очень убедительно.

– Нет.

Ярослав попытался скрестить руки на груди, но без поддержки опять качнулся и торопливо уцепился за косяк. Несмотря на состояние нестояния, разговаривал он внятно, и взгляд был ясный, почти трезвый.

– Я полицию вызову!

– Вызывайте, они вас очень любят.

– Ярослав!

– Что, Ева?

– Вы… невыносимы! Так нельзя!

– Как видите, можно.

Я чуть не зарычала от бессильной злости, опустила руки и грустно попросила:

– Ну что вам, жалко что ли, серьезно? Я спать хочу…

– О, видите, от угроз вы перешли к давлению на жалость, а надо бы в обратном порядке, – издевательским тоном заметил Ярослав.

– Вы чудовищный хам!

– А вы мастерица выносить мозг. Вообще почему вы сюда явились, а не этот ваш, не муж? Я набил бы ему морду, и мне бы полегчало.

– Нет никакого не мужа.

– Куда делся? Сбежал от выноса мозга?

– Да! И поэтому я буду выносить ваш, пока вы не выключите музыку!

Ярослав широко улыбнулся, словно ждал этого на протяжении всего нашего абсурдного диалога, и распахнул дверь пошире:

– Заходите, Ева, это надолго.

– Прекратите!

– На лестнице неудобно, я хочу еще выпить, а вы наверняка замерзли.

– Просто. Выключите. Музыку.

– Ева, вы могли бы разнообразить свой репертуар!

– Я хочу спать!

– Я тоже много чего хочу, но не всегда наши желания совпадают с нашими возможностями.

– Ну почему вы такой?!

– Потому что я хочу спокойно нажраться под тяжеляк. Совсем забыл, что в этом убогом месте всем все видно, будто живешь за стеклянными стенами.

– Картонными. Где же вы раньше жили, что могли среди ночи устроить дискотеку?

– В пентхаусе… – тоскливо сообщил Ярослав. – Весь этаж мой, перекрытия толстые, шумоизоляция отличная, над нами только небо…

– Вот и жили бы там, и напивались, и слушали свой Мановар!

– О, ты узнала? – оживился он. – Нравится?

– Нет. Валите в свой пентхауз.

– Не могу, жена против.

Опаньки! Меня бросило в жар. Вот и про кольцо не пришлось спрашивать.

– Жена?

– Так тяжело представить, что у меня может быть жена?

Нет, конечно, легко – по кольцу.

– Бедная женщина, – вздохнула я.

– Вы бы нашли общий язык, она тоже считает себя бедной женщиной. Вот только у нее теперь 80 % моего имущества, а у меня – дырка от бублика.

– А где остальные 20 %?

– Заблокированы на счетах или недоступны, потому что мне запрещен выезд из России.

– Надо же было так довести человека…

– Ничего, я справляюсь.

– Я про жену.

Ярослав поднял брови и смерил меня каким-то восхищенным взглядом, будто увидел впервые и тут же узнал, что у меня две Нобелевские премии. Где-то в районе груди взгляд из восхищенного стал масляным, и я поняла, что лифчик под футболку все-таки стоило надеть.

– А ты молодец, – протянул он. – Давай, заходи уже, выпьем. Виски, водка, джин, ром?

– Я не пью. – Я отказалась от щедрого предложения, но все равно почему-то вошла. – Богатый выбор.