Деспот (СИ)

– Ах, ты сучка! – вдруг бесится Андрей. – Да ты даже моешься как фригидная старая дева! Я все ждал, когда ты хоть пизду брить начнешь…

Как ему не нравится быть дрочером. Даже сделал ко мне пару шагов, сжимая кулаки. Я впервые задумалась, а может ли он поднять руку на меня.

– Ну что ты, коть! – Ленка все сильнее сжимает пальцы на моем плече. – Мог бы спросить меня. Я бы тебе сказала, что Настенька на эпиляцию в салон ходит. Только результат она показывает не тебе. Наша чистюля раздвигает рогатку перед другими…

– Ах ты блядь! – взрывается Кастрыкин, хватая меня конский хвост.

– Ты что несешь! – офигиваю я.

– Правду, – мерзко улыбается Лена. – Я тут хотела навестить несчастную подругу, потерявшую родителей. И увидела, что она уже утешилась. Выходит в обнимку с Маричем и еще тремя мужиками. Распробовала, наконец, Настюш?

– Ты мне не говорила, – злой взгляд Андрея впивается в Лену.

– Не успела, хотела приберечь на сладкое, – скалится сука.

– Отпусти! – я дергаю головой, потому что еще немного, и Кастрыкин меня оскальпирует.

– Отпустить? С хрена ли? – ревет он. – У меня, оказывается, развесистые рога. А мне ты заливаешь, что целочка еще на месте! Сейчас я попробую, есть ли там что-то ценное. Мне положена компенсация за выебанный за год мозг.

И эта скотина другой рукой лезет ко мне под футболку.

– Убери лапы, ублюдок! Вот у тебя есть дырка!

Ленка заламывает мне руку, и от острой боли на глазах выступают слезы.

– А я, – подружка цедит мне на ухо, – помогу сладенькому. Посмотрим, как тебе понравится. Может, даже друзей позову, чтоб тебе веселее было, чистенькая ты наша. Скоро звание почетной давалки станет твоим.

Глава 15

Страх, лютый ужас от непонимания, паника, шум в ушах и пульс, бьющий в виски.

Мой мозг не ищет никаких выходов.

Он в ступоре, но, слава богу, в дело вступают инстинкты.

Я лягаюсь, как бешеная кобыла. Жаль, что я не на каблуках, с удовольствием бы вонзила шпильку в незащищённые яйца ублюдка. Извиваюсь и вырываюсь изо всех сил.

– Да ты заебала, – не выдерживает Кастрыкин и наотмашь бьёт меня ладонью по лицу.

Я чувствую удар, но больно становится не сразу. Оглушенная и физически, и самим фактом произошедшего, я обмякаю на секунду.

– Давай её на диван, – подсказывает Лена.

Осознав, что сейчас все станет совсем плохо, я утраиваю усилия. Сопротивляюсь, но их двое. Может быть, я могла бы справиться с одним, но Ленка не на моей стороне…

Подтащив меня к дивану за волосы, Андрей наваливается на меня.

Мерзко от его отвратительной рожи, покрасневшей от натуги, мерзко от чужих лап, забравшихся под футболку и больно сжимающих грудь, мерзко находиться под ним.

– Да вставь ты ей уже! Сразу станет смирнее, – командует Лена, и Андрей оставляет в покое надорванную футболку и берется за пуговицу на джинсах. И ему даже удается расстегнуть ее и молнию.

Я кричу, чувствуя, как в джинсы забирается его рука, и, чтобы добиться послушания, Кастрыкин хватает меня за горло и придушивает. Пальцы впиваются, лишая меня доступа воздуха, в глазах все плывет.

– А потом, когда мы все чудно повеселимся, я, наконец, сбрею твои сивые патлы, Принцессочка, – обещает Лена.

– Ну что, невестушка? Отсасывать уже научилась?

Он снова замахивается, и я, зажмурившись, отворачиваюсь, но вместо удара слышу хлопок. Рука на горле замирает, и только звон разбитого стекла где-то там на кухне заставляет Кастрыкина замереть и оглянуться, давая мне передышку.

– Ты кто такой? – зло и как-то истерично спрашивает он.

Я не вижу, к кому он обращается, но секундой спустя хватка на шее ослабевает, а потом и исчезает.

Ленка, взвизгнув, отпускает мои волосы.

Почувствовав, что тело освободилось, я, кашляя и держась за горло, съеживаюсь в позу эмбриона и сползаю на пол. Приподнимаясь на дрожащих руках, сажусь и прислоняюсь спиной к дивану. У меня кружится голова от нехватки кислорода и стресса, подняться на ноги для меня пока непосильная задача.

– Анастасия Дмитриевна…

Я вздрагиваю и фокусируюсь на огромном детине, одетом во все черное. Короткий рыжий ежик волос, шрам на лице… Я его точно не знаю.

– Что? – сиплю я, и мне сразу же становится страшно. Он явно сильнее, чем Андрей, с ним я точно не справлюсь. – Не трогайте…

– Кого? Его? – он кивком указывает на что-то на полу.

Я боюсь отвести взгляд от опасного незнакомца, но мельком все же бросаю взгляд и вижу Кастрыкина, придавленного к полу ногой на горле. С запозданием понимаю, что я слышу его хрип. Лицо Андрея уже не просто красное, а багровое.

– Его можно, – с ненавистью выплевываю я.

– В доме есть ещё кто? – уточняет «черный».

– Вряд ли… мне надо домой…

– Придётся подождать, – огорчает меня он. – Александр Николаевич уже подъезжает.

– Александр Николаевич? – бестолково спрашиваю я.

Мучительно соображаю, кто это.

Ах да. Марич.

Мужик деликатно не смотрит на меня, пока я судорожно одергиваю истерзанную футболку и застегиваю джинсы.

Меня накрывает все сильнее. Слезы катятся из глаз, заволакивая обзор. Мне кажется, что стоит только перестать следить за валяющимся на полу Кастрыкиным, как его рука снова окажется у меня на горле.