Destroyed. Падшие ангелы

– У нас что, теперь Малой решает, кто чья баба?! Если у меня встал на телочку, я должен спрашивать у него разрешения?! – рычит Святой, вытирая рукавом кровь с разбитой губы.

– Я сказал тебе, что эта девчонка Хищника, идиот. Мне нет никакого дела до твоих телок, – огрызается Дэн, сплевывая в сторону сгусток крови, сгибаясь практически пополам.

– Ясно, – рычит Хищник и переводит на меня взгляд, который заставляет дрожать колени.

– Святой, ты не прав. Девка, и правда, моя. Иди проспись. По-моему, на сегодня достаточно экстрима, – произносит это, не сводя с меня глаз. – Дэн, какого хрена вы по дому шляетесь?

– Она в туалет захотела, – голосом нашкодившего ребенка отвечает Малой.

– Веди ее ко мне в комнату, я сейчас буду, – бросает «шеф» и приближается ко мне. Смотрит на меня со злостью.

– Слушай, Сахарок, – это глупое прозвище звучит как обидное ругательство. Мои щеки краснеют, а сама я дрожу от злости. Не знаю почему, но страх пропадает. Я его не боюсь. Святого боюсь, остальных мужчин в доме. А этого – нет. Несмотря на то что он лидер, вожак этой стаи. Меня злит до чертиков его высокомерное, насмешливое «Сахарок». Настолько, что забываю о своем положении. Разорвать его готова голыми руками, хоть и знаю – не получится…

– Да пошел ты… – вырывается из моего рта. Никогда я еще никому такого не говорила. А уж тем более кому-то столь агрессивному и опасному. – Это ты меня послушай, кретин! Не ту девочку ты похитил! Мой отчим…

Но договорить не получается, одно едва заметное движение, и Шеф оказывается рядом, вплотную ко мне, его рука зажимает мне рот, а взгляд говорит о том, как дико ему хочется задушить меня прямо сейчас. Воздуха, и правда, не хватает, меня накрывает паника, осознание, что, возможно, сейчас это были мои последние слова, мой последний вздох… И тут он убирает руку. Жадно заглатываю воздух, пятясь назад, подальше от этого монстра.

– Знаете че? Достали вы меня! Я это, короче, за жратвой пошел, – рявкает у меня под ухом Дэн, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Я была так занята противостоянием с «шефом», что совершенно забыла, что мы не одни. Дэн, и правда, уходит, наплевав на приказ хозяина отвести меня наверх…

Еще минуту «шеф» буравит меня взглядом, решая, сейчас оторвать мне голову или оставить на закуску после ужина. В его взгляде ни намека на пощаду. Он холоден и сосредоточен, будто просчитывает что-то, прикидывает дальнейшие ходы. И наконец, приняв решение, больно хватает меня за шею, как котенка за шкирку, и толкает в сторону лестницы, ведущей наверх.

Моя бравада моментально исчезает, я снова маленькая испуганная крольчишка. Смогла противостоять всего минуту, и снова сердце колотится от страха, как у убегающего от волка зайца. Мы поднимаемся на второй этаж, снова коридор, на этот раз пустой, узкий и едва освещенный, комната «шефа» оказывается в самом конце. Он с ноги открывает дверь, заталкивает меня в комнату, одновременно дернув на себя ворот пальто, так что я выскальзываю из него и остаюсь в платье. Меня резко толкают на широкую двуспальную постель, и я буквально впечатываюсь лицом в пушистое черное покрывало. Больно дернув за плечо, Шеф вынуждает меня перевернуться на спину и нависает надо мной, словно сожрать собирается.

Я зажмуриваюсь, пытаюсь считать в уме до ста, чтобы хоть немного успокоиться.

– Чего сжалась, как еж? – раздается хриплый голос, сопровождаемый смешком. – Куда делась твоя смелость? Ну давай, Сахарок, расскажи мне про своего папашу…

– Еще чего… – открываю глаза, отвожу взгляд в сторону. – Ты вообще знаешь, кто мой отец? – стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно увереннее.

– Знаю, сладенькая… Его-то тебе и надо благодарить, – похититель явно издевается надо мной.

– Только попробуй тронуть меня, и он тебя из-под земли достанет, тебе не жить, будь уверен…

– Ты думаешь, я буду тебя насиловать? – окидывает меня оценивающим взглядом. – Я не насилую девушек. Обычно они сами раздвигают передо мной ноги.

– Это уж точно не про меня, – произношу практически шепотом, потому что его близость вызывает дрожь во всем теле, странный спазм, выворачивающий меня наизнанку от одной мысли, что сейчас прикоснется ко мне…

– Мне это и не нужно. Ты здесь для других дел, Сахарок. И боюсь, надолго, – ухмыляется «шеф».

– Мой отец спасет меня, – поднимаю на него взгляд. Вкладываю в него всю накопившуюся ненависть.

– Советую тебе закрыть свой сладкий ротик и молчать. Мое терпение не безгранично – его губы змеятся в ядовитой улыбке, а лихорадочный блеск глаз демонстрирует, что его не будут мучить угрызения совести, и он спокойно причинит мне боль, если ослушаюсь.

«Шеф» опускает свой взгляд на мои руки, которые я прижимаю к груди.

– Это Малой сделал? – ухмыляется, сволочь. – Ответственный пацан… С тобой, наверное, по-другому и нельзя, – вздыхает.

– Ты, наверное, по-другому и не умеешь, – зло отвечаю, потому что запястья болят уже нестерпимо, даже слезы выступают от отчаяния. Но не стану просить этого садиста облегчить мою боль…