Детектив из Мойдодыра. Том 3

Ничего не могу сказать насчет деревьев, показывающих языки. О таком природном недоразумении мне не рассказывал даже самый непьющий (по его собственному утверждению) из моих несостоявшихся клиентов, которому периодически являлись маленькие и кругленькие, похожие на теннисные мячики черти с ярко-зелеными хвостами. Но безделье, в коем упрекнул меня Клин, действительно, расслабляет. Три дня прошло после того, как я привез Андрюху Зотова обратно в Петербург, а вставать и ехать на работу что-то до сих пор совсем не хотелось. Тем более, что у меня имелась серьезная и уважительная причина для очередного прогула – поход в Сбербанк. После обеда, конечно. А до обеда можно заняться обычным утренним делом. И завтра…

Телефонный звонок разметал мои долгосрочные планы. Я спрыгнул с кровати, чуть не наступив на лежавшую рядом собаку. Она увернулась, вскочила на ноги, и мы вместе побежали в прихожую. Можно подумать, что она ждала этого звонка.

– Виктор Эдуардович, – проскрипела в трубку Ленка. – Когда же вы приедете? Вас тут ждут.

– Ну вот, кажется, у нас появились клиенты, – сказал я Джульетте. – Это тоже бывает интересно.

– Виктор Эдуардович, приезжайте скорее. – Ленка глубоко и судорожно вздохнула. – Пожалуйста!

В трубке раздались частые гудки.

«Приезжайте скорее» – вполне достаточно, чтобы высказать уважение и заинтересованность сидящему напротив клиенту. А вот «приезжайте скорее» и «пожалуйста» – что-то новенькое. Можно подумать, «Мойдодыр» навестил сам Президент, чтобы пожать мне руку или бросить через бедро, что не менее почетно. И еще можно подумать: Ленка очень напугана, что с ней случается довольно редко. Судя по ее дрожащему голосу, Президент к нам пока не собирается, а в «Мойдодыре» сидит крайне неприятный Ленке посетитель. И, судя по ее вздохам, это – не Андрюха Зотов.

Собака кинулась в коридор собираться, и тут мне в голову пришла очередная мысль. А что, если убийцы майора Нестерова, которым позарез нужно найти золотой крестик, вычислили нас с Джульеттой через ту же милицию, например, и теперь пытаются отловить. Карабас-Барабас против Буратино с Мальвиной. В роли вечно хнычущего Пьеро – Ленка. Еще одна популярная итальянская история на русский манер. У нас тоже ужасно любят отнимать червонцы, но для этого далеко не всегда уводят куда-то на поле чудес. Гораздо чаще стреляют прямо на улице.

– Собака, ты остаешься, – принял я мгновенное решение. – Порознь враги нас не узнают.

Она с негодованием гавкнула.

– Витя, вы гулять? – спросила из детской комнаты Наташка.

– Нет, я на работу, – отозвался я, надевая на плечи лямки от кобуры.

– Так зачем тебе Джульетта? Оставь ее дома – мы потом с Иришей выгуляем.

Я посмотрел на Джульетту, развел руками и кивнул на приоткрытую в комнату дверь.

– Ми скузи, рагацца1. Видишь – я здесь ни при чем. Вот туда иди и гавкай – на обед останешься без пирожка. – Я напряг извилины, вспоминая знакомые итальянские слова, вспомнил и веско заключил: – Сальто мортале!

Собака тяжело вздохнула, но снова гавкнуть не решилась.

– Да что ты там все бормочешь? – снова раздался Наташкин голос.

– Пытаюсь дразнить собаку на ее родном языке.

Когда я вышел из подъезда и обернулся, Джульетта стояла передними лапами на кухонном подоконнике и укоризненно смотрела мне вслед.

***

Кажется, впервые за все время нашего весьма и весьма плодотворного для Ленки сотрудничества, она искренне обрадовалась моему появлению в «Мойдодыре». Она даже хотела вскочить из-за стола и броситься мне навстречу, но взглянула исподлобья на посетителя и передумала.

А посетитель сидел на стуле, закинув ноги в пыльных кроссовках прямо на Ленкин стол, и чувствовал себя прекрасно. Во всяком случае, гораздо лучше, чем выглядел. Бритый череп, туго обтянутый бледной, напрочь лишенной летнего загара кожей, выдающиеся острые скулы, глубоко запавшие глаза и жирно наколотые синие перстни на фалангах пальцев. Хотя сам он, наверное, полагал, что выглядит на все сто.

Справедливости ради надо заметить: кое-что мне в нем все же понравилось. Во-первых, он был без оружия, а во-вторых, находился в состоянии очень неустойчивого равновесия, удерживаемого лишь ножками стула.

– Ну, что, Стрелец, явился? – Он откинул голову и криво усмехнулся уголком рта. – Да не стой – упади куда-нибудь.

Я подошел к столу и повернулся к Ленке. Она вопросительно смотрела на меня снизу вверх испуганными глазенками.

– Это еще что за чучело? – спросил я.

Кроссовки на столе возмущенно задвигались, из Черепа наружу пополз грязный мат, но я не дал ему закончить замысловатую, но хорошо отрепетированную тираду. Развернулся на носке туфли и заехал ребром стопы под подбородок. Он почти вывалился из стула, но в последний момент зацепился ногами за сиденье и ударился об стену вместе со стулом. Стул развалился первым. Череп коротко всхрапнул и тоже развалился.

– Ленка, считай!

– До десяти? – ошарашено выдавила юная леди.

– Да хоть до ста. Считай, пока не придешь в себя и не перестанешь бояться этой унылой кучи дерьма.