Детектив в маске

Почему именно в это бельё, а не в любое другое? Да потому, что Роза – особа общительная, и я не сомневаюсь, что она уже успела раззвонить своим подружкам о том сногсшибательном сюрпризе, который приготовила мне на наш юбилей. Она наверняка разослала всем своим приятельницам фото проклятого белья, которым собирается меня побаловать во вторую годовщину нашей свадьбы. А если станут допрашивать, девицы могут рассказать о планах покойной меня удивить, и то, что Роза не при параде, вызовет у следствия подозрения. Мне нужны подозрения следствия? Ни в коем случае.

Я перерыл весь шкаф, скинув с полок её цветные тряпки, и в самом дальнем углу нашёл коробку из «Озона». Я слишком хорошо думал о своей Розе – коробка даже не была вскрыта. Усевшись на кучу тряпья, я разодрал трясущимися руками обмотанный скотчем картон и вытряхнул из коробки прозрачный пакет с чем-то алым. Она была в своём репертуаре: только моя Роза могла заказать себе кумачовое бельё. Выпавший из коробки чек поверг меня в шок. На эту сумму мы вполне могли, ни в чём себе не отказывая, прожить пару месяцев, но наш с Розой заработок не позволяет так шиковать.

Страшная догадка мелькнула в голове, и я схватил Розин смартфон, чтобы проверить своё предположение. Так и есть! Жена оплатила покупку белья с кредитки, которую мы держим на чёрный день. И это при ежемесячном ипотечном платеже и перечислениях Розиным родителям в Череповец! Была последняя надежда на то, что бельё можно вернуть, и я схватил чек, пробегая глазами набранные на компьютере строки. Нет, Роза выбрала условия покупки, по которым возврат невозможен, зато ей начислялись какие-то бонусы. Мама права, только моя Роза способна на столь крайнюю степень эгоизма. Дело принимало совсем уж нехороший оборот. Теперь в глазах следствия у меня появился мотив для убийства.

Срочно нужно было что-то делать, чтобы отвести от себя подозрения. Я сходил в ванную и сжёг чек на свечке, питая надежду на то, что раз уж Роза не разослала фото эротического белья своим приятельницам, то, может, о белье за немыслимую сумму никто из них и не знает. Избавившись от чека, я решил оставить бельё Розе. Раз уж она купила это бельё, в нём ее и обнаружат. А доказать, что я видел чек, не сможет ни один следователь.

Натянув на неподатливое тело крохотные трусики и откровенный лифчик, я подхватил жену и потащил к балкону. Я пытался, чтобы картина происшедшего выглядела следующим образом: супружеская пара отмечала юбилей совместной жизни, и, утомившись, супруга вышла на балкон проветриться, но неожиданно для всех потеряла равновесие, сорвалась и упала вниз.

Вытащив Розу на балкон, я уже хотел было перекинуть её через перила, но с верхнего балкона доносился стук ложки о тарелку, пахло борщом и слышался шум футбольного матча, который едок, должно быть, смотрел во время ужина. А на соседнем балконе раздавался горячий шёпот:

– Какого чёрта ты опять нажрался? И так от тебя в семье никакого толку, так ещё перегаром на всю улицу несёт! Думаешь, мне приятно с тобой спать? Я бы на кухне легла, но там уже спит Васенька. А в комнате Мишенька с Андрюшей. Приходится с тобой, уродом пьяным, на балконе ночевать. Какая я молодец, что не послушалась и купила в Интернете два отдельных спальных мешка, а не один, как ты предлагал.

Шептала женщина, и я даже знал её имя. Это была соседка из квартиры за стеной, грозная Ольга Николаевна. Её все знали как старшую по дому и отличную жену и мать. С утра до вечера тётка гуляла с младшим из трёх сыновей, попутно присматривая за порядком во дворе. Мы с Розой всё время удивлялись – как трое детей и двое взрослых умещаются в крохотной однокомнатной квартире?

– Как ты думаешь, Олежек, где наша Ольга делает детей со своим Вагизом? В ванной или в туалете?

Оказалось, что на балконе. Вот ведь, пока не наткнешься, и не узнаешь. Всё это пронеслось у меня в голове, пока я тащил Розу обратно в гостиную. Стоит признать, что идея избавиться от тела таким способом была не самой удачной, ибо в условиях самоизоляции балконы приобрели статус самостоятельного жилого помещения. Несмотря на прохладную погоду, они густо заселены соседями, и сбросить Розу вниз незаметно не представляется возможным.

Оставив супругу на ковре, я уселся на диван и достал бутылку коньяка. Шампанское хорошо, но в некоторых случаях помогает исключительно коньяк. Плеснув янтарную жидкость в пузатый бокал на крохотной ножке, я снял защитную маску, сделал большой глоток и задумался.

Любил ли я Розу? Трудно ответить на этот вопрос. Скорее, женился на ней из чувства внутреннего противоречия, чтобы досадить матушке. За нашу недолгую совместную жизнь мать ни разу не похвалила мою жену, и, связавшись с Розой, я чувствовал себя бунтарём. Хотя, стоит признать, что с Розой было удобнее, чем без неё. Всегда была еда, секс и внутреннее равновесие, а что ещё человеку нужно для счастья?