Дети богов (СИ)

Неужели, тот сон был вещим? Но я никогда не показывал склонности к прорицательству. А вдруг, просто совпадение? Вдруг, я просто подгоняю запомненный сон под реальность? Я закрыл глаза и постарался вспомнить все подробности. На том доме от фрески отвалился кусок штукатурки в форме конской головы. Сразу под левым углом. А справа, сверху вниз на половину роста, по стене протянулась трещина. Приметы вполне подходящие.

Не торопясь, будто меня это не сильно заинтересовало, я спешился, скинул поводья подскочившему Феру (когда только успевает?) и с остальными любопытными подошёл поближе. Трещина была на месте, но побольше размером. Штукатурка на фреске отвалилась не конской головой, а, скорее, слоновьей тушей, но также на нужном участке. По телу пробежался холодок, поднимая волосы на руках. Это то самое место из сна! Но был ли он вещим или же я видел что-то из прошлого, своего или нет, но прошлого?

Мы разбили лагерь в сотне шагов от зданий. Несмотря на все протесты людей, Сольдо оставался непреклонен и запретил ставить палатки ближе, мотивируя возможными магическими аномалиями в домах и тем, что древние сокровища, которые будем искать, могут быть разбросаны в округе и каждый раз переставлять палатки займёт слишком много времени. В конце — концов смирились даже маги, ежедневно проходя лишние сто шагов до места работы. А работа нам появилась.

Оба здания оказались верхними этажами домов, уходящих в землю на неизвестную глубину. Влезть через окна не было возможности — оконные проёмы больше напоминали бойницы. В первый же день с крыш смели песок в поисках люков. Я вызвался помогать на первом здании, на котором в моём сне произошло убийство. Нет, я не стал внезапно альтруистом и не полюбил лишнюю работу, я хотел выяснить всё до конца. В пустыне не идут дожди, и под слоем песка я рассчитывал найти следы крови. Если сон показывал прошлое, то на крыше она должна остаться в трещинах, в глубоких щелях каменной крыши, откуда её не смог стереть вездесущий песок. Я нашёл её. В углублении от давно выломанного камня бурели пятна, похожие на ржавчину. Я потёр пятна пальцем, осторожно смахнул остатки песка, выискивая другие следы. Следы крови, струящейся по плитам и скапливающейся в углублении. Их я тоже нашёл. Сновидение показывало прошлое. Не большое утешение. Знать прошлое иной раз опасней будущего, судьбу можно изменить, если знать, когда что должно произойти и успеть повлиять.

В дома всё-таки обнаружили входы — в меньшем смогли открыть люк на крыше, а у большого дома пришлось выкапывать из песка стену, пока не разрыли балкон на втором сверху этаже. В малом здании почти ничего не осталось, единственное помещение, куда смогли проникнуть через люк, оказалось пустым чердаком. Итого нам на разграбление, вернее, на исследование, досталось три этажа большого дома.

Несмотря на множество прошедших лет, если не столетий, с того дня, как здание оказалось покинуто и занесено песком, оно оставалось почти в идеальном состоянии. Даже срабатывали охранные и защитные заклинания. Пятерым магам с трудом удалось обезвредить охрану на балконной двери и то, только благодаря артефактору, вычислившему расположение управляющего камня, замурованного внутри кладки. А дальше началось самое противное — посменное дежурство в здании для обезвреживания других заклинаний. Если у защитного, не пускавшее в здание, оказалось достаточно изъять из кладки нужный камень, то у остальных, как мы ни старались, управляющих точек обнаружить не смогли.

Одно регулярно срабатывало на дым и тепло от факелов, которые зажигали наёмники, забывая попросить магов создать магический свет. Громкий немного металлический голос начинал что-то завывать а с потолка сыпался белый порошок. Если этот порошок нагревался, то он превращался в густую, липкую пену, за считанные секунды тушащую не только факелы, но и огненные заклинания боевых магов. Порошок был мелким и забивался в непредсказуемые места, от чего в особо жаркие дни люди покрывались пенной коркой прямо на улице. Магам вменялось убирать остатки порошка и поддерживать магический свет, чтобы у людей не возникало желания зажигать факелы.

Другое доставляло намного больше хлопот, так как срабатывало всегда неожиданно, в любой момент. Орал всё тот же голос, с потолка также сыпался порошок, но ещё более мелкий, похожий на пыль, и зелёный. Он вступал в реакцию с попытками его счистить магией, и намертво въедался в кожу обретая синий цвет, постепенно исчезающий за два — три дня. По лагерю несколько дней бродили сначала сине люди, щеголявшие различными оттенками кожи от нежно голубого до тёмно — сиреневого. Потом синих плавно сменили зелёные, отказавшиеся принять помощь или участвовать в экспериментах по поиску очищающего средства. Помогало только быстрое выжигание порошка, пока он не успел цвет поменять под воздействием магией, что нередко оканчивалось ожогами.