Дети иллюзий

– Свободная касса! – хрипит простуженная девушка в чёрной фирменной кепке с козырьком.

Делаю шаг вперёд, озвучиваю заказ и протягиваю деньги.

– Возьмёте пирожок с вишней? – словно робот спрашивает девушка.

– Возьму, – отвечаю я.

– С вас семьдесят шесть рублей восемьдесят пять копеек, – гнусавит девушка.

Протягиваю ей два мятых полтинника.

– Ваша сдача, – говорит она, отсчитывая деньги на вытянутых руках прямо перед моим носом, и удаляется в толкотню.

За то время, пока мне собирают заказ, я со всех ракурсов успеваю рассмотреть её, а также всех достойных внимания девушек, и в очередной раз делаю неутешительный вывод об асексуальности фирменной маковской одежды.

«А ведь они смотрелись бы куда более привлекательно в коротких юбках и футболках с глубокими вырезами, – думаю я. – Не понимаю, почему эта мысль не пришла никому из руководства «Макдональдса», это же наверняка прибавило бы заведению популярности…»

На секунду я представляю, как это бы это могло выглядеть. В моём воображении появляются улыбающиеся девушки в стиле pin-up; задорно развеваются плиссированные юбочки, цокают каблучки, мелькают стройные ножки и глубокие декольте. Красота! Не успеваю я как следует размечтаться, как в мою фантазию из реального мира тяжёлым танком вламывается, судя по форме, какая-то мелкая командирша, живого веса в которой приблизительно центнер.

– Так, улыбаться не забываем, – басит она в адрес «крушников», – и руки вытирать тряпочкой.

«Нет, лучше уж так, как сейчас», – думаю я, отводя от неё взгляд.

Мой поднос медленно, но верно заполняется. Сначала на нём появляются стаканы с кипятком – маленький и большой – затем один за другим «бутеры», и после длинной паузы девушка кладёт на поднос последнее – два красных картонных стакана с торчащим из каждого ворохом ядовито-жёлтой картошки.

– Спасибо за заказ, ждём вас снова! – скороговоркой гнусавит она и вскидывает руку вверх: – Свободная касса!

С подносом отчаливаю от прилавка и, словно ледокол, пробираюсь сквозь строй покрытых зимней росой людей. Те медленно и нехотя расступаются, внимательно рассматривая содержимое моего подноса.

Татьяне удаётся захватить не столик, а такой прилавочек у окна, к которому приставлены высокие «барные» табуреты. На одном из них она и восседает, изящно закинув ногу на ногу, другой «забит» для меня её пальто. Ещё раз отметив про себя стройность Татьяниных ножек, подхожу и ставлю поднос на стол.

– Ну, наконец-то! – вздыхает Татьяна. – Я уж думала, ты с деньгами сбежал. Чего так долго-то?

– Сегодня у них профессиональный праздник, – объясняю я, раздеваясь, – день медленного работника. Они тут тормозные, не то, что на «Пушке».

Чуть отодвинув Татьянино пальто, взбираюсь на табурет. Татьяна в это время ловко открывает крышки, которыми закрыты стаканы с кипятком и закидывает в них пакетики с чаем. Мне и себе.

– Можно я возьму у тебя сахар? – спрашивает она. – Чертовски хочется глюкозы.

– Бери, сколько влезет, – отвечаю я, – хоть два.

Выражение лица Татьяны внезапно меняется. В её глазах ужас.

– Где ты взял эту пошлятину? – кричит она.

– Какую именно? – не понимаю я.

– Я про твой галстук. Сними его сейчас же!

– Да что в нём такого?

– Снимай, говорю!

Я вижу, что Татьяна рассердилась всерьёз, и потому повинуюсь: быстро развязав узел, стягиваю с шеи объект раздражения и убираю под стол.

– Вот так гораздо лучше, – намного спокойнее говорит Татьяна, – пуговку только расстегни.

Расстёгиваю. Дышать становится во всех смыслах легче. Но перед тем, как свернуть и отправить в карман пиджака злосчастный галстук, как бы невзначай бросаю взгляд под стол, пытаясь понять, что же такого страшного нашла Татьяна в узкой пёстрой тряпке, и с ужасом для себя обнаруживаю, что узор, которым эта тряпка декорирована, представляет собой хитроумное переплетение обнажённых женских тел.

– Вот, чёрт! – вырывается у меня. – Удружил, называется!

– Кто удружил?

– Ну, хозяин галстука, – поясняю я. – Эдуард похотливый.

Татьянины глаза сужаются:

– Ты хочешь сказать, что пришёл на свидание с девушкой в чужом галстуке?

– Понимаешь, свой галстук мне пришлось отдать коммерческому директору, потому что тот забыл дома свой…

Моя спутница изображает на лице гримасу крайней заинтересованности.

– Продолжай, продолжай, очень люблю слушать, как мужчины оправдываются.

– …а потом я пошёл в дружественную фирму, чтобы занять денег, потому что у меня оных не оказалось, и застукал там менеджериссу Зою по кличке «Забава» с вышеупомянутым Эдуардом. В результате я занял денег у него, поскольку Зоя убежала в глубину офиса, а заодно попросил заимообразно галстук… Это, если коротко.

Татьяна громко хлопает в ладоши, чем заставляет соседей справа обернуться в нашу сторону:

– Браво! Качественное враньё возвращает тебя на вершину моего Олимпа.

– Но я сказал правду…

Татьяна меняется в лице.

– Ну вот, опять все испортил… – упавшим голосом говорит она. – Давай-ка, Лерик, лучше поедим.

Мало чего понимая, принимаюсь за еду.