Дети Империи

– Среди местных жителей пущена легенда, что вилла снята неким магнатом, чтобы скрыть встречи его и его приятелей с любовницами. Поэтому наличие вокруг нее людей в штатском, которые просят любопытствующих удалиться, ни у кого особых вопросов не вызывает.

Внутреннее убранство дома оказалось намного солиднее. Потолок и стены гостиной на первом этаже были отделаны резными дубовыми панелями, мебель тоже была из дуба, кресла и диваны обтянуты коричневой натуральной кожей. Вделанный в стену камин уже был растоплен, излучал мягкое тепло и играл отсветами пламени на зеркальных стеклах буфета и экране монументального шкафа телерадиолы «Филипс». Видимо, специально к их приезду радио транслировало легкую музыку в исполнении оркестра Марека Вебера, любимого в СССР за «Цыгана» и «Рио-Риту» (как выяснилось позднее, на это была получена специальная санкция рейхсминистра пропаганды). Прислуга к приезду выстроилась шеренгой в гостиной для представления гостю; горничная приняла и повесила одежду и тоже заняла свое место в ряду.

Экономка фрау Боммер оказалась женщиной лет под сорок, среднего роста, худощавой, со следами начала увядания на лице, которые старалась скрыть строгим выражением, под стать которому были жесткие прямые линии ее шерстяного жакета. Кухарке фрау Вайс на вид можно было дать немного за тридцать; это была невысокая, неинтересная, начинающая полнеть дама с круглым лицом и вздернутым носом. («По-русски не знает ни слова, зато прекрасно освоила русскую кухню», – прокомментировал Альтеншлоссер.) Наконец, горничная фройляйн Камински оказалась высокой девицей примерно между двадцатью и двадцатью пятью годами, со стройной, но не худой фигурой, локоны ее темно-каштановых волос были в прическе убраны немного назад, глаза и брови были подведены, что придавало ей несколько удивленное выражение лица, пухленькие губы ярко накрашены помадой, а сквозь темное форменное платье и белый передничек решительно прорывался вперед нетерпеливый остренький бюст. «Идеи идеями, – подумал Виктор, – а горничную явно не по принципу подавления инстинктов выбирали».

– Сейчас фройляйн Лиза покажет вам дом, – сообщил Дитрих, – она знает русский в достаточной степени. Прислуга поступает в ваше распоряжение. Мне, к сожалению, пора ехать. Когда понадобится, приеду, скорее всего, я. Завидую вам, Виктор, – мне никак не удается выхлопотать у начальства неделю отпуска. Приятного вам времяпрепровождения, как у вас говорят, будьте как дома. До свидания!

Фрау Боммер подала знак кухарке, и они обе удалились. Виктор остался в комнате со стоявшей чуть ли не навытяжку Лизой и уже хотел предложить ей присесть, когда она широко улыбнулась и заговорила с ним сама; акцент у нее был явно не немецкий, в основном она ставила не там ударения.

– Не желает ли герр Виктор посмотреть дом? Или он хочет сразу пройтись до своей комнаты и потом сделает вызов, чтобы посмотреть остальное?

– Вы полька? – догадался Виктор.

– Да, герр Виктор прав, я… я из польской провинции, так сейчас правильно. Так как герр Виктор желает?

– Простите, фройляйн…

– Лиза. Можно просто Лиза, без «фройляйн», если надо, так и позовите: «Лиза!» – так короче. Я всегда здесь буду.

– Лиза, покажите мне этот дом. Вы давно здесь работаете?

– Нет, недавно. Временно… потому что могу по-русски.

– Вот и хорошо. Показывайте.

– В доме два жилых этажа, – начала она, – на первом этаже здесь гостиная, вот там столовая, из нее дверь на кухню, блюда носить, ванная… а здесь хозяйственная кладовая, и рядом моя комната днем и заночевать. Вот здесь лестница, так… можно пройти наверх. Прошу вас, герр Виктор.

– Неудобно как-то впереди дамы. Прошу вас.

– Как прикажете. – Лиза пошла по ступенькам впереди, улыбаясь и слегка поигрывая бедрами, но без явной вульгарности, просто желая привлечь к себе его внимание.

– Хорошая лестница, – заметил Виктор, – не скрипит.

– Да, совсем не скрипит, это хорошо, герр Виктор не подумает, что у нас есть привидения.

– Я не верю в привидения.

– Да, я знаю, привидений нет… но это так загадочно, когда думаешь, что в доме привидения. На втором этаже у нас кабинет, библиотека, спальня и три комнаты для гостей. А вот отсюда, – она подошла к эркеру и раздвинула шторы, – хорошо любоваться закатом.

Из окон второго этажа действительно хорошо был виден парк. Внимание Виктора привлекла соломенная крыша какого-то маленького здания, затерявшегося среди деревьев.

– А там у вас, наверное, садовник живет? Или сауна?

– Нет, садовник приходит и держит инструмент в кладовой. А это господа называют «чайный домик», только он не похож на такой чайный домик, как в Китае. Он немножко похож на охотничий домик, но там не охотятся, там пьют чай.

– Интересно.

– Он не запирается, если герр Виктор хочет, мы можем туда зайти и пить чай. Я немножко знаю чайную церемонию.

– Нет, спасибо, как-нибудь потом. А в библиотеке только немецкие издания?

– Есть на разных языках, на русском тоже. Можно взять книгу и работать рядом в кабинете. Прошу, пожалуйста. – И она открыла дверь в кабинет.