Дети Империи.

– Вот блин!

Из-под арки дома, резко засигналив, буквально в полушаге от Виктора выскочила легковушка, и, заурчав мотором, повернула по Комсомольской к Ленина. Виктор остолбенел не столько от внезапного ее появления – он был сам виноват, не заметив вывески «Берегись автомобиля» – сколько от того, что это была за легковушка. А это было не что иное, как кофейного цвета «Фольксваген», та самая знаменитая модель, что во всем мире была прозвана «жуком».

Потрясающе. Фюрер грозит ядерным оружием, а немецкие машины спокойно себе разъезжают по городу. Впрочем, а кто сказал, что это немецкая машина? «Жигули-копейка» тоже снаружи «Фиат» один к одному, но это же – лицензия! Может, и на «Фольксвагены» лицензию взяли, или вообще ихний завод купили? На судовые же дизеля «у нас» в пятидесятых у Бурмейстера и Вайна покупали лицензию, а почему у Фольксвагена не могли? Да потому, что тогда, в нашей истории, была война и у немцев по репарации взяли производство «Опель-Кадета», он же «Москвич-400»… Короче, попадется опять это чудо, надо будет рассмотреть, кто выпускает.

И еще. Необычно много населения не старше тридцати-тридцати пяти, даже на вид. Впрочем, это не так удивительно – урбанизация, небось, невысокая, люди, даже и переехавшие в город, живут старыми деревенскими традициями, побольше детей завести. Да и обратно, мировой войны не было.

Остаток времени до открытия часовой мастерской Виктор постарался убивать в магазинах. В продуктовых ничего особенного в дополнению к дежурному гастроному в ассортименте вроде не нашлось, зато Виктор неожиданно обнаружил, что существуют «карточки на детей». Какая-то женщина, рассчитавшись с продавцом в молочном, после взяла пару бутылок кефира «за детские», и протянула продавщице что-то похожее на серо-голубые билеты, из которых та вырезала купоны.