Дети луны(Смерть на брудершафт. Фильма четвёртая)

Близится вечер, но стемнеет ещё не скоро. Прозрачный свет, просеивающийся через сплошные облака, как сквозь пыльное стекло, безрадостен и ряб. Солнца не было уже много дней.

Присутствовали все те же: хозяин кабинета, несчастный отец и двое исполнителей. Совещание только что началось.

- Ну что, подполковник, всё сделали, как должно? - спросил Жуковский.

- Приказ исполнен в точности. Утром говорил по телефону из коридора, возле дверей её спальни. Громко. Сказал, что нездоров, попросил доставить схему ко мне домой. Специально повторил: “Да-да, вот именно. Схему артиллерийских позиций Новогеоргиевской цитадели”.

- Уверены, что она вас слышала?

Сегодня Шахов держался лучше, чем в прошлый раз. Эмоций старался не проявлять, был очень сдержан, деловит, даже сух.

- Разумеется. Сон у Алины чуткий. Сразу после этого она вышла. Сказала, что сама будет за мной ухаживать. Сварит-де полоскание по рецепту покойной матери, приготовит завтрак. Была очень мила. Горничную попросила отпустить… - Подполковник выставил вперёд седоватую бородку. Его лицо казалось вырезанным из камня. - Я сделал вид, что тронут.

Горничную отправил. Когда доставили бумаги, сел с ними в кабинете…

- Дальше, дальше, - поторопил генерал.

- Слушаюсь, ваше превосходительство. Регистрировал время, как вы приказали. Схему привезли в 10.15. В 10.43 ко мне постучалась Алина. Принесла завтрак. Сообщила, что полоскание приготовлено и что его лучше сделать до еды. Я вышел в ванную. Отсутствовал семь минут. Когда вернулся, дочь сказала, что сходит в аптеку за эвкалиптовой микстурой.

- Это было во сколько?

- Сейчас… Она вышла в 11.10 и вернулась через двадцать одну минуту, с пустыми руками. Микстуры в аптеке не оказалось.

Козловский поднял палец, прося разрешения вставить слово.

- По сводке наружного наблюдения видно, что из подъезда она не выходила.

Подполковник болезненно улыбнулся:

- Конечно, не выходила. И не собиралась. Ей нужно было сделать звонок. Из дома телефонировать она не могла, но внизу, в швейцарской, стоит аппарат. Улучить момент для звонка нетрудно. Швейцар часто отлучается проводить кого-нибудь из жильцов до экипажа.

- Так точно. - Князь смотрел в записи. - В 11.16 ливрейный сажал в ландо даму с багажом. И потом, в 11.23, выходил принять чемодан у господина в вицмундире Министерства путей сообщения.

- Это статский советник Сельдереев, с третьего этажа. - Шахов опустил голову. - И последнее, что я должен вам сообщить… Час назад, когда я выходил из дома, я прощупал ридикюль. За подкладкой лежит что-то квадратное…

Его превосходительство переглянулся с помощниками.

- Ну-с, господа, наживка снова насажена. Схема благополучно сфотографирована, германский резидент извещён. На этот раз шпионка явно торопится, хочет передать снимок сегодня же.

Как подполковник ни крепился, но слова “шпионка” не выдержал.

- Не называйте её так! Алина не шпионка! Её чем-то запугали, её запутали!

- Скорее, посадили на наркотический крючок, - сказал ротмистр со всей мягкостью, на какую был способен.

А генералу было не до отцовских переживаний. Начальник контрразведки неделикатно щёлкнул пальцами.

- Что ж, исполним нашу репризу на бис. Надеюсь, с большим успехом, чем в прошлый раз. Как наш солист, готов?

Он шутливо воззрился на прапорщика, который скромно сидел в сторонке и помалкивал.

- Готов, ваше превосходительство! - вытянулся Романов. - Осталось только глаз на лбу пририсовать.

Он был в полной экипировке, только сменил жёлтую блузу на такую же небесно-голубого цвета. Глядя на эпатиста, Жуковский расхохотался.

- Как это вас в штаб Жандармского корпуса пропустили?

- С трудом, ваше превосходительство…

- Пришлось мне за ним спускаться, - тоже смеясь, объяснил ротмистр.

Скрипнув ремнями, из кресла поднялся Шахов.

- Господин генерал, прошу извинить, что порчу общее веселье, но я всё-таки скажу… - Его лицо подёргивалось, но голос был твёрд. - Это невыносимо… Подло, наконец. Вы понуждаете меня участвовать в сговоре против собственной дочери! Рисковать её жизнью!

Весёлые морщинки на лице генерала разгладились, вместо них прорисовались другие - жёсткие.

- Нет, подполковник. Я даю вам возможность спасти вашей дочери жизнь. Вам известны законы военного времени. Тут пахнет не тюрьмой, а виселицей, без снисхождения к возрасту и полу. Для наглядности он ещё и чиркнул пальцем по горлу. Алексей представил себе картину. Стоит Алина со связанными за спиной руками. На неё натягивают саван. Накидывают верёвку, стягивают на тонкой шее.

Раскрывается люк в полу эшафота, хрустят сломанные позвонки.

Он содрогнулся.

Смертельно побледнел и Шахов. Осел в кресло, закрыл лицо руками.

- Боже, боже… - послышалось его глухое бормотание. - Сижу в шпионском ведомстве и докладываю, как шпионил за собственной дочерью-шпионкой…

Брови Жуковского сдвинулись ещё суровей.

- Что-что?! В каком ведомстве?

- Ваше превосходительство, позвольте? - поспешно произнёс Романов, чтобы отвести грозу от несчастного подполковника.

- Говорите, прапорщик.