Дети неба / Дети Солнца

Подруга только вчера вернулась с фестиваля, и ее кожу все еще покрывал тонкий красный мерцающий узор, состоящий из завитков и непонятных символов. Узор этот что-то смутно напомнил, и это воспоминание беспокойством отозвалось в моем сознании, но что-то конкретное понять мне так и не получилось.

— А ты? — с тревогой в голосе поинтересовалась девушка, накручивая на палец золотистый локон.

— Нет. Мне как-то не по душе эта идея. — честно ответила я и, привстав, попыталась занять более удобное положение в чересчур мягком кресле, но, потерпев неудачу, встала и заходила по комнате.

— А он предлагал тебе таблетку? — вкрадчиво поинтересовалась Ритка.

— Да. Она где-то на кухне.

— Можно посмотреть? — подскочив на диване, попросила девушка и блестящими умоляющими глазами уставилась на меня.

— Посмотри. Только я под стол не полезу. Так что доставай сама.

Ритка подскочила и бегом рванула в сторону кухни, я поплелась следом за ней.

К тому моменту, когда я дошла до кухни, девушка уже стояла возле стола и разглядывала упаковку.

— Ты точно не хочешь ее выпить? — с сомнением в голосе переспросила подруга.

— Нет. И тебе не советую. Слишком это все быстро происходит. Думаю, стоит подождать и посмотреть, а не бросаться с головой в омут.

— Ну и правда. — согласилась Ритка и, бросив таблетку на стол, скривившись, схватилась за голову. — Ань, завари кофе, пожалуйста. Что-то голова раскалывается. Не спала трое суток. Наверное, совсем давление упало.

Я кивнула и, щелкнув кнопкой на электрическом чайнике, потянулась за банкой с молотым кофе.

— Ладно. Дай я сама. — воскликнула подруга и, оттеснив меня к стулу, стала хозяйничать на кухне.

Через пол часа Ритка ушла. А я вернулась на кухню и наткнулась взглядом на красную коробочку с таблеткой. Подумав, что нужно куда-то ее убрать, взяла упаковку в руки и с удивлением обнаружила, что она пустая.

(Могла бы и сказать), — обиженно пронеслось в голове. Я потянулась к телефону, но так и не позвонила подруге. Почему-то было неудобно и неприятно.

— Ты не понимаешь. Он всегда был слишком идеальным, — накручивая на длинный тонкий палец, заканчивающийся острым загнутым когтем, сияющий чистым золотом идеально уложенный локон, сообщила мне Ритка. Она стала выше меня на две головы и теперь смотрела сверху вниз, оценивая своими люминесцентно голубыми глазами. — Виктор, верный и заботливый. Сейчас таких уже и не встретишь. Как он заботится о тебе! И это несмотря на то, что тебя сейчас и женщиной-то трудно назвать. Не обижайся, Ань. Но это правда. Физическая неполноценность сейчас не оправдание. Она достойна лишь презрения.

Девушка выпятила вперед грудь пятого размера и обхватила руками осиную талию.

— Тебе ничто не мешает принять деган и избавиться от своего увечья, но ты думаешь, что умнее остальных. А по факту ты ограниченная, такая же, как и твое тело, — Ритка криво улыбнулась и провела кончиком языка по ровным белоснежным зубам с острыми аккуратными клыками, отчетливо выделяющимися на их фоне. — Так что я просто предупреждаю по-дружески, он уйдет от тебя, и в конце концов ты останешься одна. И я не стану делать вид, что мне безразличен Виктор. Раз ты отказываешься что-либо предпринимать, я займу твое место. Ты же не будешь спорить, что я сейчас подхожу ему гораздо больше, чем ты?

Я пришла в себя примерно минут через пять после того, как дверь за Риткой закрылась, и я осталась в звенящей пустоте квартиры, окружающей меня.

А затем за закрывшейся дверью раздался душераздирающий крик, и я кинулась к ручке. Повернув ее, распахнула дверь и застыла, пытаясь понять, что происходит.

А картина была точь-в-точь из фильма ужасов. Окровавленные стены. Оторванная человеческая нога, все еще дергающаяся, валялась в паре метров от меня. Чуть дальше, над кровавым месивом, в котором с трудом можно было узнать человека, склонилось существо. Оно громко чавкало, отрывая куски от вздрагивающего тела.

Я сглотнула, пятясь обратно, но споткнулась и упала навзничь. Мое сознание, вопреки всему происходящему, продолжало отмечать какие-то мелкие детали и делало выводы. На ноге, что валялась сейчас на грязном полу лестничной площадки, была одета красная туфля — Риткина. На монстре, который рвал ее тело, висели остатки знакомого серого костюма, а через деформированную спину была перекинута лямка черной кожаной сумки. Я попыталась отползти в сторону. Я видела, но не хотела понимать.

— Виктор, — имя непроизвольно сорвалось с онемевших губ. Монстр, терзающий тело, замер, а потом медленно развернулся, принюхиваясь. С обезображенного лица на меня уставились темно-синие безумные, но все же знакомые глаза. Монстр вытер рукавом стекающую по подбородку густую кровь.

Я глухо вскрикнула, когда кусок плоти, бывший когда-то нижней частью лица Виктора, отвалился на пол, словно часть порванной резиновой маски, оголяя белую кость и искривленные острые зубы.