Дети подземелий

По телу прокатилась приличная доза адреналина. Рыбник потянул спусковой крючок. Картечь, развившая приличную скорость в стволе дробовика, взорвала голову монстра, превратив в кашу все, чего коснулись стальные шарики, бешеным разгоном сносившие все на своем пути. Ближайшие колбы окрасились в красивый голубоватый цвет. Рука уже привычно передернула цевье.

Успел. Тварь была быстрой. Очень. Но реакция, подстегиваемая пресловутым желанием выжить, оказалась сильнее.

Глаза резанула непонятная перемена цвета близлежащего пространства.

Рыбник пристально оглядел сектор, за оборону которого отвечал он. Статично. Движения нет.

Жмых сделал еще выстрел, после чего перезарядил магазин. Материться он прекратил, словарный запас, видимо, иссяк.

— Все, братка, отвоевались.

Рыбник не торопился поворачиваться к напарнику. Он пристально разглядывал то, что еще недавно хотело им поужинать. Или пообедать. Впрочем, это не важно. Важно то, что пока они свое право на существование отстояли.

Тварь, до этого имеющая «снежный» окрас, лежала, меняя цвет шкурки с белого на темно-коричневый. Невежей рыбой воняло именно от нее.

Рыбник плюнул в остатки зубастой пасти. Не выпуская из рук оружия, отошел на пару шагов.

Мимикрия. Вот почему он не смог ее заметить среди нагромождения колб с уродцами, достойными почетного места в кунсткамере Санкт-Петербурга. Он разглядывал своего уже бывшего противника очень внимательно. Конечностей у твари не было, да и голова помешалась далеко не там, где требовала логика, а ровно посредине вытянутого змеиного тела. Этакий кальмар с двумя ногами-хвостиками. Из левой конечности торчал внушительных размеров катетер с обрывками пластиковых трубок. Видимо, из-за перезагрузки управляющей системы, наркота для мутанта подаваться перестала, и, почувствовав себя лучше, зверюшка решила немного перекусить, оставив разделочный стол скучать в одиночестве.

Бородавчатая структура темно-коричневой кожи скрывалась под толстым желеобразным слоем эпителия, функционирующего, скорее всего, как маскировка — на теле мутанта еще не совсем исчезли белесые пятна.

— Я такого еще не видел, — Жмых, раскрыв рот, смотрел на неведомую зверюшку.

— Сдается мне, ты еще многого не видел. Может, все-таки свалим отсюда?

— А ты в своем кальмаре хабар не хочешь поискать?

— Что-то душа не лежит, — Рыбник, словно загипнотизированный, смотрел на мертвое тело мутанта. — Что найдешь — все твое.

Жмых подошел к развороченной голове, на ходу вынимая из кармана походных брюк перчатку веселого ярко-розового цвета, припасенную как раз для таких случаев. Кто-то из «доноров» землянки решил пошутить, подсунув резиновые изделия нуждающимся именно такого оттенка.

Немного повозившись, напарник вытянул из биомассы зеленую виноградину.

— Я не понял, братка, эт че, бегун был?

— Ползун. — Ярославу было не по себе, он лихорадочно оглядывал помещение, в котором они находились.

Что-то было явно не так.

— Пойдем.

— Погодь, братка. — Жмых, кажется, что-то увидел, и потянул Рыбника сквозь ряды колб, содержание которых было, мягко говоря неаппетитным.

Ярослав понимал, что тварь, подобная той, которую он пристрелил некоторое время назад, при желании может сильно помещать исследовательской экспедиции двух слишком любопытных иммунных мужчин. Но ничего умнее, чем покрепче перехватить дробовик и затравленно озираться по сторонам, он придумать так и не смог.

Напарники подошли к одному из офисных столов, за которыми работали генетики. Выбранный экземпляр, состоящий из металла и пластика все того же пресного белого цвета, выгодно отличался от остальных своими размерами. Немного залапанный монитор горел приглушенным зеленым цветом: «Disconnected».

— Ты что тут хочешь найти? — Рыбник повернулся к напарнику. Его раздражение было на грани наполненной до краев чаши.

— Так вона, братка, — Жмых показал рукой план эвакуации помещения. Ярослав облегченно вздохнул. Исследовать это жутковатое место детально мешало чувство смутной тревоги, плавно переходящее в животный страх.

Пока Жмых соображал, выясняя место их дислокации, на глаза Рыбнику попалась толстая тетрадь в твердом переплете. Среди прочих бумаг и папок, служивших фоном, она радовала глаз ярким изображением колибри на обложке. Ярослав машинально схватил со стола то, что являлось здесь лишним. Убрал в рюкзак.

— Не думал, что ты страдаешь клептоманией, братка.

— Здесь за это сроки не мотают, — огрызнулся Рыбник, застегивая пряжки. Неясная тревога прошла. Не давая соскучиться нервной системе, наружу вылез нездоровый интерес.

На границе обозреваемого пространства что-то пошевелилось. Успевший уже надеть рюкзак Ярослав перехватил дробовик, резко повернувшись всем телом в нужном направлении. Надпочечники приготовились выплеснуть очередную лошадиную дозу адреналина. Ан нет.