Дети света

«Отчего они все так грубы? А? И грубы-то ведь, подчеркнуто грубы в те самые мгновенья, когда нельзя быть грубым, когда у человека с похмелья все нервы навыпуск, когда он малодушен и тих? Почему так?! О, если бы весь мир, если бы каждый в мире был бы, как я сейчас, тих и боязлив, и был так же ни в чем не уверен: ни в себе, ни в серьезности своего места под небом, – как хорошо бы! Никаких энтузиастов, никаких подвигов, никакой одержимости! – всеобщее малодушие. Я согласился бы жить на земле целую вечность, если бы прежде мне показали уголок, где не всегда есть место подвигам. «Всеобщее малодушие» – да ведь это спасение от всех бед, это панацея, это предикат (субъект – А.П.) величайшего совершенства!»

Да, господа, это от души. Это иносказательное блаженство нищих духом.

...

«Я вынул из чемоданчика все, что имею, и все ощупал: от бутербродика до розового крепкого за рупь тридцать семь. Ощупал – вдруг затомился. Еще раз ощупал – и поблек. Господь, вот видишь, чем я обладаю. Но разве это мне нужно? Разве по этому тоскует моя душа? Вот что дали мне люди взамен того , по чему тоскует душа

! А если бы мне дали того , разве нуждался бы я в этом ? …»

– Что, мой неугомонный оппонент, молчишь? А?

– …

– Вот так, дружок. А написано-то сие не в православной Москве двадцать первого века, когда двери храмов открыты настежь – иди и спасайся. Написано это в 1969-м, когда за одно поминание Бога тебя определяли в психушку с диагнозом «вялотекущая шизофрения». В те годы «мертвецкого застоя» любые суждения о смысле жизни, об истине, о вечности, о Боге – принимались в штыки, как некая угроза существующему безбожному строю. И правильно они боялись. Потому что поиски в этом направлении – всегда! – приводят человека в Православие. Если, конечно, человека (то есть чело, устремленное в вечность, а не на сиюминутный рай на земле); и если, безусловно, честного (потому что иному прочему к Богу путь закрыт). А уж православный человек априори не может быть никем другим, как монархистом – приверженцем единственной богоугодной власти Божиего Помазанника. Так что губители монархии и цареубийцы правильно боятся Православия – это единственная сила, перед которой они бессильны. Потому что сила эта от Бога Вседержителя.

Впрочем, вернемся к Венедикту, «благословенному» от рождения святым именем своим. Читаем:

...

«Петушки – это место, где не умолкают птицы, ни днем, ни ночью, где ни зимой, ни летом не отцветает жасмин. Первородный грех, может, он и был, – там никого не тяготит. Там даже у тех, кто не просыхает по неделям, взгляд бездонен и ясен…»

Это здорово замечено. Как часто приходится видеть безумие в глазах «трезвых» бизнесменов, готовых стереть в порошок любого, кто им помешает упиваться блеском золотого тельца. И как страдание нищего пьяницы пережигает внешнее безумие в сокрытое блаженство юродивого, попирающего суетную мудрость века сего. Как любили говаривать в те семидесятые годы, «вино – материя духовная».

И так ли уж далеки были они от истины? Откроем Библию и найдем у пророка Иеремии: «Напойте его пьяным, ибо он вознесся против Господа; и пусть Моав валяется в блевотине своей, и сам будет посмеянием. … Слыхали мы о гордости Моава, гордости чрезмерной, о его высокомерии и его надменности…»