Дети у власти: как мы растим маленьких тиранов, которые управляют нами

Потом ребенок научится улавливать иронию, а пока его мозг формируется, следует уделять внимание повторению; мир должен познаваться постепенно, шаг за шагом и, главное, в определенной последовательности. Дети 5–7 лет уже способны понимать некоторые шутки. Однако многие родители сталкиваются с тем, что маленькому ребенку сложно объяснить что-то смешное. Почему? Потому что его восприятие и понимание сужены. А вот дети старшего возраста простые шутки могут найти глупыми, так как они уже неоднократно слышали их. И здесь повторение сыграло свою роль.

В этом-то и кроется ключ к обучению. Для того чтобы развиваться, нужно уметь слушать, видеть, чувствовать и переживать новые ощущения. И как можно чаще повторять уже знакомый опыт.

Как прекратить гонки?

Известно, что наш мозг – самый сложный орган во всем организме. Мы мало что знаем о нем и плохо представляем, как он работает, хоть наверняка найдутся те, кто осмелится утверждать обратное. И все же кое-что о мозге нам известно достаточно хорошо. И мы, конечно, знаем, в какой физиологической последовательности развиваются дети. Прежде чем встать на ноги и пойти, ребенку нужно научиться ползать. Прежде чем делать выводы на основе противоречивых данных, нужно научиться рассматривать предметы и явления по отдельности, обособленно друг от друга. Перепрыгнуть через какие-то ступени еще никому не удалось, и не пытайтесь. Если бы мозг малыша помнил одновременно о том, об этом и о сем, он бы оказался перегружен и дал сбой.

Моему сыну Отто два года. Он очень любит шалить, а его любимое занятие – разъезжать по дому на детской машине. Катаясь кругами из одной комнаты в другую, Отто набирает скорость. Сначала он проезжает по гостиной, оттуда несется в коридор, затем на кухню, где я, его отец, готовлю ужин для семьи, и, наконец, с головокружительной скоростью пролетает мимо комнаты сестры. Отто так увлечен гонкой, что забывает повернуть, и, вместо того чтобы притормозить, впечатывается в косяк. Но косяку не привыкать, и ралли продолжается. Моя жена то и дело повторяет Отто, чтобы тот прекратил носиться по дому, старшая сестра вопит: «Ну хватит, а!», я в свою очередь предупреждаю его из кухни: «Если ты не перестанешь беситься, то не получишь ужина. Сколько раз тебе можно повторять? Кому говорю, перестань гонять или отправишься спать голодным!» Но с Отто как с гуся вода. Он не понимает. Ему невдомек, что он уже в пятый раз за вечер объезжает дом на своей машине, несмотря на многочисленные просьбы прекратить это. Не слушая никого, он продолжает кататься.

Людвиг, старший брат юного гонщика, находится на одной волне с Отто. Людвигу шесть, и он очень подвижный мальчик. Как и Отто, он любит носиться по дому, но только на велосипеде, а младший брат в это время гоняется за ним на своем автомобиле, упс. Когда у меня лопается терпение, я выхожу из себя и начинаю кричать. В такие моменты Людвиг выглядит растерянно и смотрит на меня невинными глазами. Чаще всего он не понимает

, почему на него кричат, в чем, собственно, заключается его проступок. Его губы начинают дрожать, глаза опускаются, по щекам бегут слезы. Он не может взять в толк, почему это папа рассердился. Не думайте, что с ним что-то не так. Просто в том мире, где он живет, он давно забыл, что его неоднократно просили перестать устраивать кавардак в доме. Спустя некоторое время я осознаю, что кричать на ребенка бесполезно и что в пылу и запале выбрал не тот тон и не тот метод.

Ребенок нарушает какое-нибудь правило, а родители начинают сердиться, малыш может изменить свое поведение только при двух условиях:

1) Если последствия непослушания понятны ему. Например, родители могут сказать, что заберут у него предмет, являющийся источником шума.

2) Если он уже пережил нечто подобное и, обращаясь к собственному опыту, способен познать смысл обращенных к нему слов.

С совсем маленькими детьми действуют только угрозы (именно так). Но свою угрозу вы должны привести в исполнение. Если вы будете сидеть на стуле и говорить «сейчас отберу», это не возымеет должного эффекта. Мы склонны переоценивать умственные способности ребенка в подобных ситуациях. Мы считаем, что если дети уже умеют говорить, дают четкие и разумные ответы на наши вопросы, то они должны понимать, что от них требуется. Но это не так, уверяю вас. Мы снова и снова сталкиваемся с широко распространенным представлением, что «дети умные», и поэтому к ним должны применяться те же правила, что и ко взрослым. Значит, думаем мы, к ним и относиться нужно точно так же, как ко взрослым. Тот факт, что мы воспринимаем своих детей не как детей, а как маленьких взрослых, – наглядный пример того, почему наши ожидания не оправдываются. Потому что мы требуем от них слишком многого, а дети просто не способны нас понять.