Читаем Дети Вечного Жида, или Увлекательное путешествие по Средневековью. 19 рассказов странствующих еврейских ученых, купцов, послов и паломников полностью

Перед тем как раввин Петахия отправился к могиле Эзры-писца, он восемь дней ехал до Шушана, бывшей столицы. Здесь живут всего два еврея, и они работают красильщиками. Он предъявил им печать академии, и они показали ему гроб Даниила. Первоначально Даниил был похоронен на одном берегу реки, и всюду царило изобилие, процветание и благословение. Тогда люди, жившие на другом берегу, сказали: «Наш район не получил благословения [небес], потому что праведник похоронен не у нас». И два района постоянно воевали между собой и грубо перетаскивали гроб с берега на берег. Наконец явились старцы, которым удалось помирить людей, и они взяли гроб и подвесили его на железных цепях на высоких железных колоннах, сооруженных в середине реки. Гроб сделан из полированной меди, хорошо виден с берега и висит на высоте 10 локтей над водой. На расстоянии он кажется сделанным из стекла. Евреи рассказали ему, что судно свободно проходит под гробом, если люди, сидящие в нем, соблюдают законы Божьи, если же нет, то оно тонет. Еще ему рассказали, что под гробом живут рыбы с золотыми подвесками в ушах. Он, однако, не проплывал под гробом, а стоял на берегу реки и смотрел на него.

Потом он вернулся в Багдад. Здесь ему показали летающего верблюда[41]

. Он невысок, ноги у него тонкие, и тот, что хочет на нем прокатиться, должен привязать себя к нему, чтобы не упасть. Путник на таком верблюде за один день проходит такое расстояние, сколько пешеход – за пятнадцать. Можно двигаться еще быстрее, только всадник этого не выдержит. За одну секунду летающий верблюд покрывает милю. Ему также показали ворота Багдада. Их высота – 100 локтей, а ширина – 10 локтей. Они сделаны из полированной меди и украшены фигурами, выполненными с таким искусством, что никто не сможет сделать такие же. Из них однажды выпал гвоздь, и ни один мастер не мог вставить его обратно. Раньше лошади отшатывались при виде этих ворот, ибо, поглядев в них, они думали, что на них несутся кони, поэтому они пугались и бежали назад. Ворота поливали кипящим уксусом, чтобы ослабить блеск полированной меди и не пугать лошадей. Тем не менее полированная медь еще видна в верхней части ворот, куда не попадал уксус. Эти ворота стояли когда-то в Иерусалиме.

У главы академии много слуг. Они стегают кнутами всех, кто не выполняет его приказы немедленно, поэтому люди его боятся. Он тем не менее скромен, ведет праведный образ жизни и хорошо знает закон. Он одевается в золотые цветастые одежды, словно царь; его дворец тоже украшен дорогими тканями, как и дворец царя.

За два дня раввин Петахия доехал из Багдада до границы Старого Вавилона. Дом Навуходоносора лежит в руинах. Рядом с этим домом есть колонна, и дом Даниила выглядит совсем как новый. На том месте, где Даниил любил сидеть, лежит камень, а там, где стояли его ноги, – мраморная плита. Здесь есть камень, где лежала книга, из которой он любил переписывать. В стене, соединяющей дом Даниила и Навуходоносора, есть маленькое оконце, в которое он бросал написанное. Внизу – ступени, на которых перед ним сидело трое набожных мудрецов. Справа от его сиденья установлен камень, и говорят, что существовала легенда, будто под ним были спрятаны сосуды из Священного храма. Однажды правители, которые узнали об этом, пришли, чтобы выкопать их, но стоило им только взяться за камень, как они попадали замертво, поэтому они ничего не сдвинули с места. Потом сопровождавшие Петахию люди вышли из комнаты и проводили его по лестнице, шедшей в толще стены в верхнюю комнату, где Даниил молился Богу. Вход в нее обращен строго на Иерусалим, но так хитро устроен, что никто не может указать, где он находится.

Затем он вернулся. Он пишет, что, будучи в Вавилоне, не видел ни одной женщины, поскольку все они скромны и носят покрывала. У всех во дворе имеется баня, и никто не приступает к молитве не помывшись. Все путешественники передвигаются только ночью, когда спадает жара. Зимой все растет точно так же, как у нас летом. Большинство работ осуществляется ночью. Вавилон тем не менее – это совсем другой мир. Евреи здесь посвящают все свое время изучению закона и боятся Бога. Мусульмане тоже достойные доверия люди. Когда сюда приезжает купец, он размещает свои товары в доме и уезжает. Товары его продаются на рынке. Если за них дают ту цену, которую запросил купец, то все хорошо. Если же нет, их показывают всем оценщикам. Чтобы они не испортились, их продают. И все это делается совершенно честно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Большая книга мудрости Востока
Большая книга мудрости Востока

Перед вами «Большая книга мудрости Востока», в которой собраны труды величайших мыслителей.«Книга о пути жизни» Лао-цзы занимает одно из первых мест в мире по числу иностранных переводов. Главные принципы Лао-цзы кажутся парадоксальными, но, вчитавшись, начинаешь понимать, что есть другие способы достижения цели: что можно стать собой, отказавшись от своего частного «я», что можно получить власть, даже не желая ее.«Искусство войны» Сунь-цзы – трактат, посвященный военной политике. Это произведение учит стратегии, тактике, искусству ведения переговоров, самоорганизованности, умению концентрироваться на определенной задаче и успешно ее решать. Идеи Сунь-цзы широко применяются в практике современного менеджмента в Китае, Корее и Японии.Конфуций – великий учитель, который жил две с половиной тысячи лет назад, но его мудрость, записанная его многочисленными учениками, остается истинной и по сей день. Конфуций – политик знал, как сделать общество процветающим, а Конфуций – воспитатель учил тому, как стать хозяином своей судьбы.«Сумерки Дао: культура Китая на пороге Нового времени». В этой книге известный китаевед В.В. Малявин предлагает оригинальный взгляд не только на традиционную культуру Китая, но и на китайскую историю. На примере анализа различных видов искусства в книге выявляется общая основа художественного канона, прослеживается, как соотносятся в китайской традиции культура, природа и человек.

Владимир Вячеславович Малявин , Конфуций , Лао-цзы , Сунь-цзы

Средневековая классическая проза / Прочее / Классическая литература