Детонация (ЛП)

Желание проникает прямо в мою сердцевину, когда я сокращаю расстояние между нами. Перекидываю ногу через его, чтобы оседлать его бедро, моя влажная киска пульсирует под его гладкими костюмными брюками. Я начинаю тереться об него бедрами, двигаясь медленными движениями. Трение ткани касается нужного места.

Он обхватывает мою грудь, и я выгибаю спину, предоставляя ему лучший доступ. Он берет мой сосок в рот, его зубы впиваются в мою чувствительную плоть. Боль только усиливает удовольствие, пульсирующее во мне. Он переключается между облизыванием, поцелуями и покусыванием.

— Еще, Грейсон, — стону я.

— Ты намочила мне штаны, солнышко. Чертовски промокла из-за меня.

Я ищу его член, но он хватает меня за предплечье, чтобы остановить.

— Ты не можешь прикасаться. Пока нет.

— Что, почему? — я скулю, как последняя нуждающаяся сучка. Но мне все равно, он нужен мне.

Напоследок пососав мой сосок, он убирает рот.

— Встань на четвереньки и ухватись за изголовье кровати.

Его глубокий голос посылает ударные волны прямо в мою киску.

Господи, этот мужчина и его рот.

— Не заставляй меня повторяться.

Я сползаю с его колен и ползу вокруг него, хватаясь дрожащими руками за кожаное изголовье кровати.

Я задерживаю дыхание, когда он быстро снимает штаны, наконец освобождая свой член. Он крадется к кровати, которая прогибается, когда он забирается на нее, располагаясь позади меня.

— Черт возьми, солнышко, — бормочет он.

Я вздрагиваю, когда его язык касается моего клитора, когда он начинает совершать небольшие круговые движения, в то время как его пальцы поднимаются по внутренней стороне моего бедра к моей киске. Его пальцы врезаются в мой вход.

— О Боже, Грейсон, — выдыхаю я, моя грудь тяжело вздымается.

Мои бедра двигаются сами по себе, подчиняясь его ритму, пока он продолжает лизать и сосать. Мое тело прогибается, когда он убирает пальцы, только для того, чтобы провести ими вокруг моего заднего входа. Моя киска пульсирует вокруг его рта. Я отклоняю бедра назад, и он вводит палец. Я быстро преодолеваю это чуждое чувство, которое сменяется эйфорическим удовольствием.

— Не могу дождаться, когда засуну свой член в эту узкую дырочку.

— Ммм, да.

Он ускоряет темп, теперь его язык ласкает меня.

— Я так близко, Грейсон, — ощущение жжения с одной стороны, смешанное с нежными движениями в моей киске, доводит меня до крайности. Мои ноги начинают дрожать, когда я опускаю плечи на подушки.

— Держи руки на спинке кровати.

— Грейсон, пожалуйста, пожалуйста, просто трахни меня. Я больше не могу этого вынести.

Прежде чем я успеваю попросить снова, он отстраняется от меня и трется своим членом о мою щель.

— Еще, Грейсон.

— Господи, — шипит он, затем врезается в меня.

Изголовье кровати ударяется о стену. Его ладонь со шлепком касается моей ягодицы, в то время как другая рука сжимает так крепко.

— Грейсон! — я кричу, мои легкие теперь горят.

В ту секунду, когда его рука снова касается того же места, я теряюсь. Я кончаю так сильно, что звездочки заполняют мое зрение. Сквозь звон в ушах я почти различаю ругательства, исходящие от Грейсона. Сделав несколько заключительных толчков, он достигает своей кульминации, выкрикивая мое имя и накрывая меня своим потным телом.

— Блять, Солнышко.

Он оставляет легкий поцелуй в центре моего позвоночника, прежде чем скатиться с меня. Я падаю на кровать, утыкаясь лицом в плюшевую подушку.

Когда мое дыхание приходит в норму, Грейсон наваливается на меня. Я наклоняю голову набок, и он раздвигает мои ноги, теплая жидкость стекает по внутренней стороне моих бедер.

Его палец скользит вверх по моей ноге, растирая свою сперму на моей коже. Он скользит пальцами внутрь меня и наклоняется.

— Моя сперма остается там, где ей и место — внутри тебя.

Святое. Дерьмо.

— Ммм, как приятно, — шепчу я.

— Завтра, солнышко. Не волнуйся. А сейчас нам нужно поспать, —говорит он, убирая волосы с моего лица.

Он откидывает одеяло и укутывает меня, прижимаясь ко мне. Он просовывает руку под мою подушку, и я использую его грудь как свою. Вздымающаяся и опускающаяся его грудь приносит мне утешение.

— Спокойной ночи, Грейсон, — говорю я.

Он нежно целует меня в лоб. Поцелуй – это то, что сделал бы любящий парень. Не для секса.

— Сладких снов, детка.

Я чмокаю его в последний раз и прижимаюсь головой к его груди. Его сильная рука крепче обнимает меня за талию, и я проваливаюсь в сон.

Я несколько раз моргаю, чтобы прояснить зрение. Отрываю голову от груди Грейсона и приподнимаюсь на локте.

Темные чернила покрывают обе его грудные мышцы и спускаются по рукам. Я провожу по ним пальцами, трогая все, что могу. Большинство это трайбл узоры, но когда я провожу пальцем вверх по его бицепсу. То я останавливаюсь на дате: 22.08.2015.

Хм, семь лет назад… Черт, у него есть ребенок?

Я имею в виду, не то чтобы это меня касалось. Но было бы неплохо узнать.

Его кашель пугает меня. Я поворачиваюсь и вижу, что он смотрит на меня опухшими глазами с приподнятой бровью.

— Доброе утро, Прекрасная, — говорит он грубым тоном.

— Доброе утро.