Детская библиотека. Том 73

РАССКАЗЫ

Дразнительное имя

У нас есть котёнок. Его зовут Барсик. Однажды к нам в гости прискакал на лошадке мальчик Стасик и сказал:

— Хорошее имя у вашего котёнка! Оно не дразнительное.

— Как это — не дразнительное? — спросили мы.

— А вот так, — ответил Стасик. — Например, Дружок — дразнительное имя. Можно дразнить: Дружок-пирожок! Дружок-рожок! И Пушок тоже дразнительное имя: Пушок-Дружок! И у Шарика есть куча дразнилок: Шарик-комарик! Шарик-сухарик! Шарик-фонарик! И Мурзик — дразнительное имя: Мурзик-Тузик! И Тузик — дразнительное имя! Тузик-Мурзик! А к Барсику ничего не придумаешь.

— А мы возьмём и придумаем Барсику дразнилку! Почему это у всех есть, а у него нет! — сказали мы и стали думать.

Думали-думали-думали. И ничего не придумали. Ну не придумывается Барсику дразнилка, и всё тут!

— Я же говорил, что Барсик — не дразнительное имя! — ликовал Стасик.

— Да-а… — вздохнули мы. — Ты был прав. Нет у нашего Барсика дразнилки!

— Ну вы не горюйте, — сказал тогда добрый Стасик. — Иногда Барсика можно дразнить Барсик-Стасик!

И Стасик ускакал на лошадке.

А мы перестали горевать.

А Барсик спал в своей корзинке и сладко потягивался во сне. И ему было совершенно всё равно, дразнительное у него имя или нет.

Девочка наоборот

В нашем доме живёт одна девочка. Не просто девочка Даша, а девочка наоборот!

Например, скажешь ей: «Даша, спляши, пожалуйста!» И она сразу начинает… петь! «Ля-ля-ля!»

А если ей скажешь: «Даша, спой, пожалуйста!» Она, представьте, тут же начинает… плясать! И подпрыгивает, и ножкой машет, как балерина, и кружится!

Такая вот удивительная девочка.

Однажды мама её попросила:

— Дашенька! Убери, пожалуйста, свои игрушки. И вытри пыль.

И Даша немедленно начала энергично расшвыривать свои игрушки по всей комнате! И пылить!

Тогда мама сказала:

— Дашенька! Очень тебя прошу! Ни в коем случае НЕ убирай игрушки! И ещё я тебя просто умоляю: НЕ вытирай пыль. Ни за что! Никогда!

И Даше пришлось начинать уборку. Положить на место все свои игрушки и вытереть пыль. Хотя ей этого очень-преочень не хотелось.

Но что поделаешь! Всё должно быть по-честному.

Ведь она девочка наоборот…

Коварные усы

Стасик пил кисель с булочкой, а папа рассказывал:

— Давненько это было. Взял я в магазине пакет томатного сока, протягиваю кассирше деньги, а она строго так говорит:

«Молодой человек, а за кефир кто будет расплачиваться? Пушкин?»

«Я не брал кефир!» — растерялся я.

«Отпираться бесполезно! — Кассирша вытащила из кармана зеркальце. — Полюбуйтесь на себя! У вас на лице написано, что вы пили кефир! Так что платите!»

Глянул я в зеркальце — и сразу всё понял. На моём лице красовались роскошные кефирные «усы».

«Да это же я дома пил кефир, а не в магазине! — воскликнул я. — Честное слово!»

Но переубедить не в меру наблюдательную кассиршу оказалось невозможно. Заладила своё «платите!», и всё тут. «А то, — грозит, — милицию вызову!»

Пришлось заплатить.

На следующий день я пришёл в магазин за кефиром. Взял пакет, протягиваю кассирше деньги, а она опять:

«Молодой человек, а за томатный сок кто будет платить? Пушкин?» — и суёт мне под нос уже знакомое зеркальце.

Посмотрел я на себя… Так и есть. Теперь меня подвели пышные томатные «усы».

«Да это я дома пил томатный сок! У вас вчера его покупал!» — попытался я объяснить.

Но остроглазая кассирша была всё так же неумолима.

«Платите! — сурово сдвинула брови она. — А то милицию вызову!»

Снова мне пришлось выкладывать денежки.

«Хватит платить за «усы!» Так ведь и разориться можно!» — рассердился в конце концов я на себя. И стал с тех пор тщательно следить, чтобы моё лицо всегда было чистым. Чего и тебе советую.

Папа подмигнул Стасику. И Стасик поскорее вытер салфеткой свои кисельные «усы». Папа одобрительно улыбнулся и лихо закрутил свои бравые усы, за которые если и надо платить, то только в парикмахерской.

Про Федю, федину маму и про кое-кого ещё

Жила-была одна пренеприятнейшая парочка — Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка. И на всех эта парочка старалась побольше начихать и накашлять. Особенно любили Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка нападать на детей. Внезапно. И это им очень ловко удавалось, ведь они были невидимые и неслышимые. Как нападут на ребёнка, он сразу начинал кашлять и чихать. Чихать и кашлять. То есть болеть. А Сопель Чихалыч с тёткой Кашлёткой давай веселиться и хохотать! И хлопать друг друга по плечу! Ребёнок чихает, а они знай приплясывают и поют: «Эх, раз, ещё раз, ещё много-много раз!» И чем сильнее болел ребёнок и, соответственно, грустнее становилась его мама, тем больше веселились Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка. А когда ребёнок прогонял болезнь и выздоравливал и мама переставала грустить, Сопель Чихалыч и тётка Кашлётка так расстраивались, что сами начинали слабеть и чахнуть. И срочно мчались в другие места, где опять напускали на детей болезни и веселились.

Такая ужасная была парочка.