Детская библиотека. Том 8

Всё что он видел под собой, казалось ему необыкновенно замечательным, красивым и милым. Ещё бы: ведь это была его родина, и он долго, очень долго её не видел!

Он родился здесь летом прошлого года. А осенью с другими перелётными улетел в далёкие страны. Там он провёл в тепле всю зиму — целых пять месяцев. А это долгий срок, когда вам всего десять месяцев от роду.

И вот уж три дня, как он вернулся наконец домой.

Первые дни он отдыхал с дороги, а сегодня принялся за свою работу. А работа его была — петь.

Жаворонок пел:

«Снежные поля подо мной. На них чёрные и зелёные пятна.

Чёрные пятна — пашни. Зелёные пятна — всходы ржи и пшеницы.

Я помню: эту рожь и пшеницу люди посеяли осенью. Скоро выросли из земли молодые весёлые зеленя. Потом на них стал падать снег, и я улетел в чужие края.

Зеленя не замёрзли под холодным снегом. Вот они показались опять, весело и дружно тянутся вверх.

На холмах среди полей — деревни. Это наш колхоз «Красная искра». Колхозники ещё не проснулись, улицы ещё пусты.

Пусты и поля: спят ещё полевые звери и птицы.

За далёким чёрным лесом я вижу золотой краешек солнца.

Просыпайтесь, просыпайтесь, вставайте все!

Начинается утро! Начинается весна!»

Жаворонок замолчал: он увидел на белом поле какое-то серое пятно. Пятно шевелилось.

Жаворонок полетел вниз — посмотреть, что там такое.

Над самым пятном он остановился в воздухе, трепеща крылышками.

— Э, да ведь это Большое Стадо! Я вижу, мои добрые соседи устроили общее собрание.

И в самом деле: это было Большое Стадо серых куропаток — красивых полевых петушков и курочек. Они сидели плотной кучкой. Их было очень много: сто птиц или, может быть, тысяча. Жаворонок считать не умел.

Они тут в снегу и ночевали: которые ещё стряхивали с крыльев крупитчатый от ночного мороза снежок.

А одна Курочка — видно, старшая у них — сидела посредине на кочке и громко говорила речь.

«О чём она там толкует?» — подумал Жаворонок и спустился ещё пониже.

Старшая Курочка говорила:

— Сегодня разбудил нас своей песней наш маленький друг Жаворонок. Значит, правда, началась весна. Минуло самое трудное и голодное время. Скоро надо будет подумать о гнёздах.

Настала пора всем нам расстаться.

— Пора, пора! — закудахтали все курочки сразу. — Кто куда, кто куда, кто куда?

— Мы к лесу! Мы за речку! Мы на Красный ручей! Мы на Костяничную горку! Туда, туда, туда, туда!

Когда кудахтанье смолкло, старшая Курочка заговорила опять.

— Счастливого лета и хороших птенцов всем вам! Выводите их побольше и воспитайте получше. Помните: той курочке, которая осенью приведёт больше всего молодых куропаток, будет великая честь: эта курочка будет всю зиму водить Большое Стадо. И все должны будут её слушаться. До свиданья, до свиданья, до осени!

Старшая Курочка вдруг высоко подпрыгнула в воздух, с треском замахала крылышками и помчалась прочь.

И в тот же миг все другие куропатки, сколько их тут было — сто или тысяча, — разделились на парочки и с треском, шумом, чириканьем брызнули во все стороны и пропали из глаз.

Жаворонок огорчился: такие хорошие, ласковые соседи улетали! Когда он вернулся, как они радовались ему! Как весело было в их дружной семье!

Но он сейчас же спохватился. Ведь ему надо скорей разбудить всех других полевых птиц и зверей, и всех людей! Он быстро-быстро заработал крылышками и запел ещё звонче прежнего:

«Солнце встаёт! Просыпайтесь, все просыпайтесь, весело беритесь за работу».

И, поднимаясь к облакам, он видел, как разбегаются от деревень воришки-зайцы, забравшиеся на ночь в сады поглодать кору с яблонь. Видел, как шумной ватагой, каркая, слетаются на пашню стаи чёрных грачей — выковыривать носами червей из оттаявшей земли; как выходят из домов люди.

Люди запрокидывали голову и, щурясь от яркого солнца, старались разглядеть в небе маленького певца. Но он исчез в облаке. Осталась над полями только его песня, такая звонкая и радостная, что у людей становилось светло на душе, и они весело брались за работу.

О чём разговаривал Жаворонок с полевым Петушком

Целый день трудился Жаворонок: летал в поднебесье и пел. Пел, чтобы все знали, что всё хорошо и спокойно и поблизости не летает злой ястреб. Пел, чтобы радовались полевые птицы и звери. Пел, чтобы веселей работалось людям.

Пел, пел — и устал.

Был уже вечер. Солнце зашло. Попрятались куда-то все звери и птицы.

Жаворонок опустился на пашню. Ему захотелось поболтать с кем-нибудь перед сном о том, о сём. Подруги у него не было.

Он решил: «Полечу-ка к соседям — куропаткам». Но тут же вспомнил, что утром они улетели.

Ему опять стало грустно. Он тяжело вздохнул и стал укладываться спать в ямке между комочками подсохшей за день земли.

Вдруг до него донёсся чей-то знакомый голос. Голос напоминал скрип несмазанной калитки или чириканье сверчка, только был сильнее, громче. Кто-то звонко и радостно выговаривал всё одно слово:

— Черр-вяк! Черр-вяк!

«Ой, да ведь это Подковкин! — обрадовался Жаворонок. — Значит, не все куропатки улетели».

— Черр-вяк! Черр-вяк! — неслось из ржаных зеленей.