Детские игры

Элли Льюис выписали домой на следующий день, оказав ей медицинскую помощь. Но Ким и представить себе не могла, как подобные испытания скажутся на ее психике в отдаленной перспективе. Телефон женщины был отключен, а все ранее назначенные уроки отменены. Сейчас Элли Льюис хотела спрятаться от всего мира, и Ким вполне могла ее понять.

Бет Никсон готовилась к похоронам мужа, убитого ее собственным братом. Было видно, что она действительно любила мужа и искренне горюет о нем, так что с братом вряд ли встретится когда-нибудь в будущем.

Джаред и Серена на все сто процентов использовали шум вокруг произошедшего на мероприятии «Брейнбокс», пытаясь защитить саму идею подобных сборищ, но общественное мнение было не на их стороне.

Инспектор связалась с Пенном, который рассказал ей о событиях на бензоколонке и роли, сыгранной в них его коллегой. Она знала, что Пенн предпочел не распространяться о том, что произошло на заброшенном картинге, но Тревис полностью ввел ее в курс дела. Ей и раньше приходилось встречаться с людьми, подобными Дугу, – с офицерами, жаждавшими очередных званий, но не ударявшими при этом палец о палец, офицерами, считавшими, что они достойны большего без всяких на то причин. У нее создалось впечатление, что с годами Дуг все больше и больше ненавидел людей, окружавших его, за их успехи по службе. Тревис признался, что посоветовал Дугу даже не пытаться сдать экзамен на звание сержанта с третьего захода, и это во многом определило его дальнейшую судьбу. Ким размышляла, не стал ли этот совет той соломинкой, которая сломала верблюду спину.

Инспектор знала, что Пенн будет долго заниматься самоедством, считая, что он должен был раскусить своего коллегу гораздо раньше, но, с другой стороны, сержант прислушался к своему внутреннему голосу, твердившему о том, что в деле Григория Нориева что-то не так, и благодаря этому последний вернулся домой, к жене и детям. Она гордилась своим коллегой, не сдавшимся и до конца боровшимся за правду.

Да и у Стейси все, кажется, тоже наладилось. На следующее утро после ареста Хансона она пришла на работу танцующей походкой и с ослепительной улыбкой на лице. Появившись в семь утра, раньше всех, рассказала все Ким еще до прихода остальных. Стоун была искренне счастлива за свою сотрудницу. Они с Девон составят отличную пару.

А Брайант, как всегда, остался старым добрым Брайантом.

Несмотря на то что благодаря ограничениям, введенным Вуди, они долго раскачивались, расследование оказалось изматывающим – им пришлось надолго расстаться со своими близкими, пытаясь размотать весь этот клубок родственной ненависти, жестокости, лжи и одиночества.

После того как все показания были оформлены, Ким не давали покоя мысли об одном человеке. И вот сейчас она стучала в дверь трехэтажного дома.

Вероника открыла дверь с вопрошающим видом.

– Можно войти?

– Я уже все рассказала, – женщина нахмурилась. – Или вам…

– Вероника, прошу вас, позвольте мне войти.

– Конечно, – та сделала шаг в сторону.

Ким поднялась по лестнице в библиотеку на втором этаже. И вовсе не удивилась, увидев в углу коробку со старыми ученическими тетрадками. Как ни печально, но для Вероники в этом была вся ее жизнь.

– А… Я что-то забыла?..

– Вероника, все в порядке. Вас ни в чем не обвиняют. Это был просто несчастный случай – с мужчиной ничего не случилось, а я ваш свидетель.

– Что ж, хорошо. – Было заметно, как женщина расслабилась. – Тогда почему вы…

– Просто хочу поговорить. Неужели так трудно поверить, что кому-то может захотеться просто поболтать с вами?

– Это вы о себе? Как же… – В глазах женщины мелькнула заинтересованность. – Вы, по-моему, еще больший бирюк, чем я.

В ответ Ким улыбнулась. Она не обиделась, поскольку такая оценка соответствовала действительности. Во время всего расследования эта женщина пыталась заблокировать все их действия, открыто демонстрировала свою неприязнь, постоянно что-то недоговаривала – и при всем этом Ким так и не испытала к ней никаких отрицательных чувств. В Веронике было что-то такое, что она узнавала и понимала. Какая-то глубокая душевная рана, изменившая ее сущность. И не позволившая ей жить нормальной жизнью.

– Вы должны сбросить это с себя, Вероника, – сказала инспектор, усаживаясь.

Женщина тоже села и закинула ногу на ногу.

– Если с ним действительно ничего не случилось, то я…

– Я не об этом, – Ким покачала головой. – Я о вашем чувстве вины. Но вы ни в чем не виноваты. Вы не могли отвечать за все то, что произошло после телевизионного шоу. В этом нет вашей вины, но вы прожили жизнь, пытаясь хоть как-то возместить убытки.

– Но, если б я не предложила ей дать неправильный ответ, все осталось бы по-старому и папа не отвернулся бы от нее.

– Тогда это произошло бы в какой-то другой момент. Вы что, так и не поняли, что вашему отцу достаточно было услышать всего один неправильный ответ, чтобы разочароваться в ней? Он вознес сестру так высоко, что было очевидно: Белинда просто не сможет оправдать все его ожидания. Да, предложение было ваше, но выбор-то оставался за ней.