Детский сад

– Ты думаешь взять его в город?

– Коннору легче будет уговорить тех детей довериться нам. Взрослого я возьму на себя. Ты будешь запасным вариантом в уговорах.

– В город, – повторила Селена. – Джарри, ты уверен, что мы сможем прорваться мимо машинных демонов?

Он наклонил голову, и девушка с любовью взглянула на густые светло-русые волосы, скрывшие его лицо. Несмотря на его и свои сомнения, она была уверена: он что-нибудь придумает – и тогда выкрутятся все. Селена даже вздрогнула от желания дотронуться до его лица. И так захотелось, чтобы Джарри взглянул на неё… Он молчал, видимо, размышляя, что ответить, а девушка вспоминала, как он притворялся троллем и как блестели его глаза, когда она болтала с детьми, когда спасала их или утешала.

– Прорваться… – повторил он и поднял глаза на неё. – Одна из причин моей уверенности – как раз Коннор. Его присутствие. Я могу справиться с ними, но за счёт огромного напряжения. Если мальчишка будет рядом, мы не только прорвёмся, но и порвём одного-двух демонов в клочья.

Он, не глядя, привлёк её к себе, и она, благодарная, прижалась к нему. Если он рассеянно думает о чём-то другом, но машинально прижимает её к себе, она необходима ему. Это счастье, – улыбнулась она.

Они ушли вечером, огородами, чтобы никто не видел. Дети поняли так, что Джарри снова ушёл на кабанов, а Коннор снова что-то делает в его сторожке. Никто ничего не заподозрил. И Селена со спокойной душой вернулась к своим основным делам.

Сегодня они заключались в том, что вместе с домовыми она сидела на кухне, копалась в куче одежды, принесённой детьми изо всех домов, которые их впустили, и пыталась рассортировать её. Ужин уже закончился, и дети получили свободное время перед сном. Селена знала, что рыболовы сидят в саду и коптят свежепринесённую рыбу. Остальные разошлись по комнатам и болтают. Тихо, мирно, уютно…

Лучше б она этого не думала.

Визг со второго этажа раздался такой, что даже сквозь закрытую дверь был слышен. Домовые повскакивали, Селена потеряла иголку, которой пыталась заштопать неплохую рубашку, по размерам подходящую для Джарри: тот давно свои вещи износил до лохматых швов.

Иголку искать не стала, отбросила рубашку и помчалась на второй этаж.

В коридоре дрались насмерть!

Сначала девушка даже не разобралась, кто именно дерётся, – так быстро двигались драчуны. Потом сообразила, что видит перед собой одного из рыболовов и Сильвестра – мальчика-оборотня. И резко свистнула – в два пальца, как во времена юности, когда во дворе родного дома носилась в своё удовольствие с мальчишками.

Пронзительный свист оглушил всех и заставил ребят так внезапно отпрянуть друг от друга, что оба шлёпнулись на задницы.

Ой, мамочки… Селена шагнула к мальчишкам и резко подняла обоих за воротники, в глубине души страшась, как бы те не порвались.

– Ну? И кто мне объяснит, что происходит?

Но мальчишки жгли друг друга разъярёнными взглядами и ненавидяще молчали. Когда девушка поняла, что молчание наполнено именно ненавистью, она спокойно сказала:

– Или вы говорите, в чём дело, или я считаю, что вы сцепились по дури, и луплю вас по задницам, как последних дураков. На виду у всех. Предварительно сдёрнув с вас штаны, чтобы ваши голые задницы сверкали.

– А чё он… – угрюмо сказал Сильвестр.

Селена, понимая, что мальчишки вот-вот расколются, поставила их на пол.

– Итак?

– Селена, – тихо сказала Анитра, – Каи (мальчик-рыболов) обозвал Сильвестра зверем и сделал вот так… – Она похлопала себя по бедру, изобразив движение, каким подзывают собаку.

Каи набычился. «Так, – тяжело подумала Селена, – у меня проблемы с национализмом? И как я должна о толерантности с ними говорить? Отлупить обоих одинаково и объяснить таким образом, что виноваты оба? Не получится». Она машинально провела пальцами по лбу, убирая с лица волосы. Дети, вышедшие из комнат в коридор или стоящие в дверях, смотрели на неё выжидательно.

– И чего мне теперь ждать в дальнейшем? – медленно спросила девушка, пытаясь не сорваться. – Мика подойдёт к Каи и напомнит ему, что тот всего лишь еда, а не личность? А потом Мирт будет смотреть на Каи пренебрежительно и пинать его, потому что Мирт – эльф и ему такое вроде как позволено? А потом кто-нибудь из них убьёт Каи и будет спокоен, потому что убил всего лишь человека? – «Господи, что я несу?!» – Каи, ты уверен, что ты поступил правильно?

Мальчишка сглотнул и осевшим голосом выговорил:

– Селена, я… я… Прости меня, я так больше…

– Не у меня прощения надо просить, – ровно сказала девушка, – а у Сильвестра. – Глядя, как Каи снова набычился, она вкрадчиво спросила: – Хватит ли у тебя смелости, чтобы попросить прощения у него?

Мальчишка, всё ещё глядя в пол, повернулся к волчонку и выдавил:

– Сильвестр, я не буду больше так делать. Честно – не буду.

– Не будешь – и не будешь, – буркнул волчонок-оборотень, и внезапно по его лицу прошла судорога обиды. – Всё равно рано или поздно кто-нибудь снова это скажет.