Детский сад. Книга 4

Ещё одно изменение в жизни её деревни. Побывав разок здесь, бывший главный маг деревни Ривер предложил Джарри маленький ключ к магической защите изгороди. Причём этот ключ представлял собой заклинание, рассчитанное строго на использование единственным человеком, а значит — настроенным строго на его параметры. Этот ключ давал Джарри возможность просто-напросто рукой приподнимать невидимую защиту, пропуская под ней в несколько секунд того, кто хочет войти в деревню. Это заклинание знали все, но даже не пытались использовать. В устах чужих, настроенное на Джарри, оно становилось бессмысленным набором слов.

Когда Джарри спросил, почему Ривер не хочет сделать универсального заклинания для всех, маг сказал:

— Война закончилась. Но начинаются последствия. Ты всегда в деревне. Селена тоже. Мальчишки братства взрослеют и на себе, если что, перетащат кого угодно. Вот когда война закончится вместе со своими последствиями, тогда защиту с деревни снимем полностью. А пока надо поостеречься.

Поднявшись, оба, уже не переглядываясь, подняли и оружие. С левой стороны деревни к машине неслась стая оборотней. Прицелившись, Селена снова испытала чувство горечи: отстреливать недавних разумных, как бешеных животных, — страшно…

Машина летела по накатанной дороге. Александрит уехал дня три назад. Ему повезло: уезжал по сухой дороге, по которой больше никто не ездил. Так что пара дней ливней дорогу не превратила в нечто жуткое с ухабами и вымоинами, а сегодня утром ещё и подморозило… Селена шумно выдохнула: из оврага, который только что промчалась машина, вылетела ещё одна стая!

Фора пока одна: слишком быстро одичавшие бегать не могли. Атрофированные конечности не позволяли — слишком уродливо их изломало. Одичалость оборотней вообще не являлась деградацией к бывшему их дикому состоянию. Они не становились волками, в них не появлялось чисто звериное. Они именно что деградировали, превращаясь в нечто, что Селена про себя называла мутантами-людоедами.

— Вожака видишь? — резко спросил Джарри. — Со стороны поля?

— За вторым несётся, — медлительно ответила Селена, цепко держа на мушке этого третьего. — Сейчас я его…

— Тогда вторую стаю беру на себя.

Вожаками одичавших обычно становились самые безжалостные оборотни, не брезговавшие убивать всех подряд, лишь бы оказаться главным над всеми. И его власть, насколько эти понимали и Чистильщики, и невольные охотники деревни, была такой страшной, что, убив его, можно было рассчитывать на несколько минут замешательства и растерянности в самой стае. Иногда даже на большее время, так как, бывало, среди одичавших немедленно начиналась грызня за место вожака.

— Надеюсь, у тех, кто в машине, оружие тоже есть, — пробормотал Джарри и выстрелил.

Взвившийся в воздух вожак "овражной" стаи рухнул на землю, своим фактом смерти останавливая остальных. Селена поспешно отвернулась, едва только очнувшиеся от неожиданности одичавшие накинулись на бездыханное тело — разорвать его. И такое бывало, если стая долго не могла найти пропитания.

Теперь она сосредоточилась на второй цели.

Выстрелить не дали. Негромкие хлопки из стремительно мчащейся машины заставили стаю сначала беспорядочно разбежаться, а потом перегруппироваться. Вожак затерялся среди мечущихся одичавших, пока собирал стаю заново. А машина за это время успела подъехать к изгороди.

Памятуя о том, что у семейного на всё про всё всего несколько секунд, Селена перескочила изгородь и побежала к машине, почти уткнувшейся носом в жерди дверцы.

— Быстро выходите! — крикнула она. — Семейный вас пропустит в деревню! Быстро! За руль сяду я! Бегом!

Она буквально рванула дверцу машины, подгоняя сидевшего там Александрита, и плюхнулась на сиденье, машинально отмечая, что трое, наверное, были предупреждены заранее о способе перемещения в деревню: они вылетели из машины раньше Александрита и уже стояли, нетерпеливо переминаясь, у изгороди. Едва парень подошёл к ним, Джарри открыл дверцу и "поднял" магическую завесу. Четверо, не убирая оружия, юркнули на территорию деревни, а когда семейный встал сбоку, для Селены это был сигнал, что она может проехать в ворота, поспешно им открытые.

Александрит, дожидавшийся рядом с Джарри, немедленно закрыл створы ворот — и, обернувшись, улыбнулся — привычно с неверящими глазами, что и на этот раз всё обошлось. Улыбка у него замечательная, что в очередной раз отметила ответно улыбнувшаяся ему Селена. От страшного проклятого шрама следов не осталось, и парень-вампир, постепенно привыкнув к своей новой, истинной внешности, улыбался всё чаще.

Вышедшая из машины Селена уже насторожённо пригляделась к гостям. Те были в полувоенной форме. Один эльф, два вампира. В отличие от Александрита, эти двое вампиров были из старинных семей — Селена теперь знала об этой внешне отличительной особенности: у них-то как раз существовали те самые знаменитые клыки, да и глаза — чуть что, меняли окраску с обычного цвета на красноватый оттенок.