Девять кругов рая

С ней он познакомился на каком-то благотворительном мероприятии. Сергей не сразу обратил на нее внимание. Только когда услышал, как она рассказывает кому-то о посещении Иерусалима. Феофанов и сам был в этом святом городе. Но если его спрашивали, понравилась ли поездка, он просто отвечал «да». Ну не мог он передать всех своих эмоций! Косноязычие мешало. А Милана так здорово рассказывала о своих впечатлениях. И главное – они были так похожи на Сережины.

Феофанов присмотрелся к Милане. Оказалось, она весьма привлекательна. И не вульгарна. Леди до мозга костей. Когда он узнал, что Черемушкина детдомовка, с трудом в это поверил. Он-то думал, что она из какой-нибудь интеллигентной семьи, где к ужину принято выходить в вечернем платье, рыбу есть при помощи специального ножа и говорить во время трапезы на нейтральные, способствующие пищеварению, темы.

Феофанов попросил товарища, приведшего его на вечер, познакомить его с Черемушкиной. Тот не отказал. Сергей с Миланой быстро нашли общий язык (потом, анализируя, он понял, что эта дама молниеносно оценивает собеседника и тут же ловит «его волну») и договорились о сотрудничестве. Феофанов стал спонсировать некоторые мероприятия, проводимые организацией «Семь Я». Но не потому, что Сергей имел на Милану виды. Узнав ее получше, он понял: эта женщина не для него, хоть умна, красива, бескорыстна. Вернее… Для себя ей ничего не нужно. Она не принимала дорогих подарков даже на день своего рождения и в ресторане не позволяла за себя платить. Но если кто-то изъявлял желание оказать помощь ее благотворительному фонду, соглашалась незамедлительно. И плевать, если меценат всего лишь пытался произвести впечатление на Черемушкину. Главное – дело, остальное мелочи.

Вот поэтому Феофанов не стал за ней ухаживать. Милана относилась к категории женщин, про которых говорят: «баба с яйцами». Причем яйца ее были стальными, если не чугунными. Сергея не обманывала ее внешняя женственность. Он чувствовал силу Миланы, и она, пожалуй, превосходила его собственную. А это мало какого мужика порадует. Если только Валерку, верного раба Черемушкиной. Сергей его терпеть не мог! Не мужик – тряпка. И сразу видно, со странностями. Феофанов давно замечал, что Иванов периодически впадает в ступор. Он сначала решил, что у того нарколепсия и Валера засыпает с открытыми глазами. Но поскольку тот в подобном состоянии мог двигаться и говорить, выходило, что Валерка не больной. А просто странный.

Но вчера на стройке он превзошел самого себя. Сначала застыл, как делал много раз. Просто стоял столбом и пучил глаза. Милане, понятное дело, было не до него, она с застройщиком беседовала, поэтому не обратила на своего мужика никакого внимания. Остальные тоже были чем-то заняты. Один Сергей заметил, что с Ивановым творится, и стал наблюдать. Сначала Валерка пребывал в привычном ступоре, но потом вдруг затрясся. Феофанов подумал было, что у того эпилептический припадок, и хотел броситься на помощь, но вовремя сообразил – Иванов в относительном порядке. Приступа, по крайней мере, нет. Трястись Валерка перестал. Зато начал шептать что-то и жестикулировать. Будто видит перед собой кого-то и что-то этому невидимке доказывает. Минуту спустя Иванов замолк. И руки опустил. Постояв так пару секунд, развернулся и пошел куда-то.

Дальше следить за ним Сергей не стал. Подошел к Милане и застройщику (его имени он не запомнил) и стал слушать, о чем они говорят. Феофанов был одним из инвесторов и решил вникнуть в дело.

Валерка попался ему еще раз на глаза спустя полчаса. За это время Сергей успел осмотреть здание предполагаемого бизнес-центра. Оно стояло рядом, и его обещали сдать вместе с многоэтажкой. Феофанов хотел открыть новый офис. Так почему бы не здесь?

Когда Сергей закончил осмотр и остался доволен увиденным, он направился к воротам стройплощадки. Он решил, что все уехали, но оказалось, не один он задержался на стройке. Тот же Валерка выходил из-за одного из зданий, держа руку у щеки. Сергей решил, что у него заболел зуб. И спросил, не дать ли ему таблетку. Его рука частенько ныла, и он при себе всегда имел сильный анальгетик.

Но Иванов проигнорировал его предложение. Тупо глядя перед собой, он прошагал к воротам, из которых Милана с застройщиком как раз выходили…

– То есть сначала стройплощадку покинула гражданка Черемушкина, затем Иванов, а после вы? – переспросил мент по фамилии Назаров. Он явился к Феофанову в офис и вот уже десять минут допрашивал (а по его выражению, «просто беседовал»).

– Да, – коротко ответил Сергей. Свою неприязнь к представителю ментовского братства он старался не показывать, но и в пространную беседу с ним вступать не собирался. Кстати, о том, что творилось на площадке с Валеркой, он Назарову не рассказал. Ясно ведь, что тот не убивал Файзарова. Такой и мухи не обидит!

– А остальные когда?

– Не имею понятия. Я вышел за ворота, сразу сел в машину и уехал.

– Куда вы так спешили?

– Я деловой человек, мое время дорого, – сухо ответил Сергей.