Девять жизней Николая Гумилева

Я проехала мимо вяло махающего метлой дворника и попросила таксиста припарковаться рядом с «Харлеем», с сожалением отметив, что мотоцикл — вовсе не «Триумф», которым управляет бесподобный главарь кинематографической банды протобайкеров. Это потом уже были Джон Траволта в «Биллионе», Мэл Гибсон в «Безумном Максе», ну и, конечно же, душка Рурк в «Харлее Дэвидсоне и ковбое Мальборо». Но первым в пятьдесят третьем году был именно он — божественный Марлон.

— Соня Кораблина? — широко улыбнулся «Брандо», глядя, как я выбираюсь из машины.

— Совершенно верно. А вы, должно быть, Сергей Меркурьев?

Я захлопнула дверцу такси, с любопытством взглянула собеседнику в лицо и поняла, что ошиблась. Ни разу не Брандо. Разве что издалека. Должно быть, меня ввела в заблуждение кожаная куртка с косой молнией. А до чего же некрасив, голубчик! Лет сорока, с квадратным подбородком, коротким вздернутым носом, но ласковыми глазами, которые смотрят так, что с ума можно сойти. И манеры! Какие манеры, боже ты мой! Сергей взял мою руку в свои ладони и благоговейно поднес к узким твердым губам. От неожиданности я отшатнулась, а он улыбнулся и богато окрашенным баритоном пророкотал:

— Ну что ты, Соня. Таким девушкам, как ты, нужно не только руки, нужно ноги целовать. И давай сразу на «ты». Терпеть не могу формальностей.

— Отлично, давай, — осмелела я. — Так даже проще.

— Вот и славно. Не возражаешь, если для начала мы заглянем в ресторан? Здесь недалеко, в соседнем доме.

— Я полагала, мы идем знакомиться с академиком… — смутилась я, плавясь в лучах его завораживающих глаз.

— Обязательно познакомимся, только сначала заберем из ресторана обед Викентия Палыча. Я обычно делаю это сам, теперь придется тебе кормить академика. К счастью, старик не капризен. Завтракает он самостоятельно — варит себе кофе, обед приношу я, на ужин он пьет либо кефир, либо коньяк, смотря по настроению.

— Разве в ресторане нет доставки?

— Конечно, есть, — баритональные модуляции его голоса приняли легкий снисходительный оттенок. — Да не про нашу честь. Викентий Палыч не допускает к себе чужих. Несколько раз его квартиру пытались ограбить, и это сильно повлияло на характер старика. Граб доверяет исключительно мне. И будет доверять еще и тебе, когда я тебя представлю.

Мы двинулись вдоль дома к горящей на соседнем здании солидной вывеске «Вена». Заведение статусное, это сразу бросалось в глаза. Двери как в «Астории», в дверях ливрейный швейцар. Фойе просторное, отделанное зеркалами в барочных завитушках и тяжелым мозерским хрусталем. Неспешно следуя через холл, Сергей махнул рукой девушке за золоченой стойкой ресепшена, приветливо проговорив:

— Здравствуй, Надюша! Это Соня, Соня будет приходить вместо меня.

— А вы, Сергей Анатольевич? — забеспокоилась сотрудница ресторана. — Мы что же, совсем вас больше не увидим?

— Ну что ты, Наденька. Обязательно увидите. Просто я буду занят некоторое время, и Соня любезно согласилась помочь моему престарелому родственнику, для которого я беру еду.

— Сиделка, что ли? — презрительно обронила девица, окидывая меня неприязненным взглядом.

— Можно сказать и так, — не стал возражать Сергей. — Надюш, сделай нам как обычно.

— Куриный шницель, картофельное пюре, овощной салат без лука. И штрудель. Все правильно? — перечислила девушка.

— Ты умница, Наденька. Ничего не забыла.

— Скажете тоже — забыла, — усмехнулась сотрудница ресторана. — Второй год одно и то же каждый день берете. Тут и склеротик запомнит.

Выбравшись из-за стойки и цокая каблуками, Надежда скрылась за едва приметной дверцей, откуда повеяло кухонными ароматами. И тут же вернулась, неся в руках увесистый фирменный пакет с пластиковыми лотками. В обмен на деньги отдала пакет, рассыпалась в благодарностях и с натянутой улыбкой смотрела, как мы покидаем ресторан.

— И сразу же заходим в супермаркет за кефиром, — наставлял меня Сергей, сворачивая в двери соседнего здания, на первом этаже которого располагалась «Азбука вкуса». — Ну, и, само собой, за коньяком. Кофе в зернах я только вчера купил. Пакет изрядный, на первое время должно хватить. В общем-то, это все. Можем отправляться к Викентию Палычу.

Попасть в парадное оказалось возможным только при помощи сложного ключа на длинной ножке. Такие ключи теперь не делают, они остались в далеком прошлом вместе с конными пролетками, фиксатуаром для усов и высокими мужскими котелками.