Девятихвостый Богатырь: Путь к бессмертию 1

— Я прошмыгнул к первому гостевому дому и поговорил с Дариной с глазу на глаз. Оказывается, что в день гибели дочери она утащила заварник из комнаты прежде, чем его унесли слуги. Больно уж чудно он пах, совсем не так, как то, что варят в деревнях. Но всё никак не могла придумать, как нам его передать, не привлекая внимания хозяев дома. Всё же они подозреваемые в её глазах.

— Молодец. Теперь сливаем отвар и сравниваем с тем, что ты добыл.

Мирослав вылил отвар Всемилы и вывалил травы в тряпицу, на другую он положил добычу Брячислава. После принялся осматривать их.

— Глядите — это успокаивающий отвар Всемилы. Теперь сюда. Тот, что нам отдали, почти такой же, но с вкраплениями белых кусочков, похожих на лепестки.

— Предположим, что невесте в отвар добавили что-то ещё. Зачем? Неужели, чтобы вызвать сноходчество, и так она умерла? — спросила Голуба.

— Не думаю. Скорее уж, тут кое-что другое. Но перед тем, как мы пойдём проверять, я расскажу вам одну старинную легенду. Так вот. Жила-была дева юная, что влюбилась в хозяина неких земель. Да только простолюдинке не судьба его сердце завоевать. Так захворала с горя и слегла она, а после померла. Похоронили её в густой тенистой роще, которая была мила её сердцу. И однажды во время ночной охоты на могилу наткнулся господин, которого та дева любила. И нашёл он на могиле цветок столь прекрасный, что затрепетало его сердце.

— Очередные деревенские суеверия? — хмыкнул Ратибор, но под гневным взором Всемилы притих.

— Выкопал он цветок да повёз с собой. Но стоило рассветным лучам солнца коснуться цветка, как задрожал тот и начал увядать. Едва поспел господин укрыть его своим плащом. Отвёз он цветок в замок свой и посадил в самом тёмном углу, куда никогда не попадали лучи солнца. Спустя время он заметил, что сад его стал цвести пуще прежнего, а деревья плодоносить многократно. Будто кто-то работает там в тайне. И в ночи подкараулил господин того, кто это был. То оказался дух девы, что стал цветком. И так была она прекрасна, что тут же влюбился господин. Он ночи напролёт проводил со своей любимой, позабыв обо всём. Пока мать его не прознала да не вырвала лилию с корнем. Но не увял цветок. Топтала его мать ногами да не примяла ни один листочек. Лишь когда женщина в ярости швырнула цветок под солнечные лучи, тотчас он увял и вместе с ним и весь сад. Господин в гневе прогнал мать и попытался вернуть цветку жизнь, но было уже поздно. И когда слёг он от горя, похоронили его в той же роще, что и возлюбленную когда-то, а на могиле той выросли две могильных лилии.

— Какая трогательная история! — сказала Всемила, — Неужели ты думаешь, что и здесь случилось что-то подобное?

— Предполагаю. Но давайте-ка кое-куда наведаемся. Если я прав, то разгадка будет там.

— Почему звучит так, будто нам придётся влезть в теплицу? — спросил Ратибор, — Ты ведь в ту дверь собрался?

— Соображаешь, когда хочешь, — подмигнул ему Мирослав.

— Хозяин будет в гневе, если узнает, — вздохнул Зубр, — Ты точно уверен, что нам стоит туда идти?

— Да. Мы осмотрели все места, где мог бы прятаться монстр. Центральная теплица — единственное место, которое мне показалось подходящим, и при этом нас не пустили в одну из дверей. Уверен, там есть подземный уровень.

«Если бы только я мог использовать технику взора, уверен, именно туда сходились бы потоки живы от других цветков. Но увы.»

— Хорошо. Тогда за дело. Если попадёмся, валите всё на меня, — сказал наставник.

* * *

— Тут замок, — шепнул Брячислав, — Если ломать, то будет слишком шумно.

— Кыш, — отпихнула его Голуба, — Вам, мужикам, лишь бы сломать.

Она достала из кошеля отмычки и вскрыла замок так быстро, словно всю жизнь этим занималась. За дверью оказались ступени, ведущие под землю. Спустившись по ним, пятеро студентов и наставник обнаружили подземную теплицу, как и предполагал Мирослав. Вдоль стен в ней росли разнообразные грибы и корешки. Но никто даже не обратил на них внимания. Ведь посреди комнаты расположилось нечто, приковывающее взгляд.

Огромная бело-красная лилия в окружении множества мелких. Но основной цветок привлекал не только своими размерами. Ведь в центре, где должен был находиться пестик, оказалась верхняя половина человекоподобного тела. А если точнее — сотканная из растительных волокон женщина, причём довольно привлекательная. Её белая шелковистая кожа переливалась в тусклом свете ламп, принесённых с собой студентами. Массивная грудь была прикрыта алыми полосами, формирующими подобие платья. А вокруг расположились тычинки, больше напоминающие щупальца. Дева-цветок пустым взглядом смотрела куда-то прочь, но стоило свету появиться, как она тут же повернулась в его сторону. Глаза широко распахнулись, демонстрируя сплошную черноту, а из горла вырвался беззвучный вопль. Щупальца-тычинки тут же устремились к вторженцам.

Все бросились врассыпную, уклоняясь от атак.

— План на бой как обычно. Вы атакуете, я не вмешиваюсь, если только не прижмёт, — сказал Зубр.