Девятый герцог Империи

– Вы неправы, сэр Кэрридан… – предпринял было еще одну попытку достучаться до меня начальник каторги.

Но я и слушать не стал. Отмахнулся просто и обратился к магу, коротко велев:

– Снимайте.

Маг, покосившись на замолчавшего и отворотившего голову лиарха, пожал плечами и снял с Энжель все магические эффекторы подавления способностей. Сначала драгоценное ожерелье, отсекатель Дара, с тонкой девичьей шейки, а затем, повозившись чуть подольше, и бронзовые браслеты-подавители с ее рук.

– Вот теперь все, – удовлетворенно кивнул я.

Помявшись, все потянулись к выходу из кабинета. Все, включая эйра Риатиса. Придержав меня, он достаточно громко, чтобы его расслышала и Энжель, шепнул:

– На случай если у вас возникнут какие-то трудности с вашей подопечной, сэр Кэрридан… Хочу напомнить, что вы имеете полное право в любой момент отказаться от опеки и вернуть данную особу к нам.

Высказанное начальником каторги напутствие заставило Энжель ощутимо вздрогнуть и прижаться ко мне покрепче. Погладив девушку по плечу, я так глянул на лиарха, что тот стушевался и резко передумал идти с нами. Он попятился назад в кабинет, наказав Бартинелли:

– Оскар, проводи сам наших гостей.

Так всей толпой, ведомой Оскаром, похоже, решившим нас одним гуртом выдворить с каторги, мы вышли из здания и направились прямиком к расположенной у самых ворот конюшне. Вернее, к стоящему рядом с ней малому дилижансу, на котором прикатили из города чинуши. Жаль только, транспорт этот оказался рассчитан лишь на восемь человек и соответственно свободным в нем было всего одно место.

Впрочем, я быстро решил эту проблему, поскольку не желал оставлять бедняжку Энжель, которая все никак не могла прийти в себя, одну. Просто взял и поменял место в дилижансе на своего коня. Паренек, магистратский писарь, охотно согласился на такую выгодную сделку. Да и я не счел себя оставшимся внакладе. Конь мне все равно уже ни к чему: верхом мы в Римхол не поедем, карету наймем. Энжель же нужно отдохнуть, восстановиться после всех тех невзгод, что она перенесла на каторге.

Из-за необходимости забрать свое оружие – его-то я, в отличие от седла, вместе с конем не отдавал – так вышло, что в дилижанс мне выпало усаживаться самым последним. Ну и соответственно я не смог промолчать и не сказать на прощанье улыбающемуся Оскару ободряющее:

– А насчет ваших чинуш, промышляющих мздоимством, вы не переживайте. Я обязательно займусь этим вопросом в свободное время.

– Да забудьте, сэр Кэрридан, – махнул рукой Оскар, даже не дрогнувший лицом, и испустил лицемерный вздох: – Кому только на них не жаловались… Все без толку!

«А я тебе говорил! Говорил, что их наверняка прикрывает кто-то на самом верху!» – не преминул тут же поддеть меня завозившийся бес.

– Так я не собираюсь на них жаловаться, – снисходительно бросил я, уверившись в том, что Бартинелли, похоже, не знает, с кем связался, иначе бы не действовал с такой откровенной наглостью. – Просто при следующей встрече попрошу у нашего милостивого императора разрешения откупить у казны Коуридж. Дабы превратить его в свое ленное владение, – доверительно сообщил я, делясь своими планами. – Городок все же не шибко большой и важный, так что, думаю, его величество легко пойдет мне навстречу. Ну а потом передам Коуридж своей невесте, леди Кейтлин ди Мэнс, прозванной в народе Справедливой за необычайную любовь к карательному правосудию. – Помолчав мгновение, любуясь на вытянувшуюся рожу Оскара, явно где-то что-то слышавшего о громких свершениях одной запредельно стервозной демоницы, я глубокомысленно заключил: – И пусть тогда ваши чинуши сами жалуются куда хотят.

Оставив разинувшего рот Оскара стоять столбом, я быстренько забрался в дилижанс и был таков.

«Ты что, правда собрался прибрать к рукам этот городок? – поинтересовался не на шутку оживившийся бес и тут же предложил: – Лучше уж тогда выклянчить у императора эту прибыльную каторгу!»

«Да на кой мне этот Коуридж? – поспешил я отделаться от рогатого, прежде чем он допечет меня своими ценными советами. – Деревня ведь деревней! А вокруг – редкая глухомань. – Я криво усмехнулся: – Просто теперь из-за моей подначки этих вымогателей ждет немало бессонных ночей. По мере выяснения обстоятельств дела и знакомства с подвигами моей ненаглядной невесты. – Да с притворным сочувствием вздохнул: – Правду говорят, что во многих богатствах заключены многие печали».

– Н-но, пошли! – прикрикнул меж тем щелкнувший кнутом возница.

Дернувшись, дилижанс покатил прочь. А я, откинувшись на спинку мягкого сиденья, наконец огляделся. Увиденное, к сожалению, в восторг меня не привело. Спутники сидели молча, словно понабрав в рот воды, и беспрестанно косились на Энжель, бросая взгляды то на нее саму, то на приметное украшение на ее левом запястье.