Девочка-беда для Казановы

а на нахальной роже так и красовалась пошловатая ухмылочка, за что, собственно

говоря, парень и получил подзатыльник.

Кто бы знал, как я не хотела идти домой. Сидеть в кирпичной «коробке», когда на

улице такая потрясающая погода, это самое настоящее кощунство. Однако, даже я

‚ленивая задница и самая проблемная студентка факультета юриспруденции,

знала, что есть некие обязанности. И сейчас главным делом было выучить, а еще

было бы неплохо и понять, о чем же моя курсовая работа.

Благо, домой я добралась относительно быстро. По крайней мере, я не попала в

пробку, что полагаю можно считать удачей. Если завтра мне еще повезет с

курсовой, то вероятно в мире будет апокалипсис, ибо другой причины своего везения

я не вижу.

— Нет, дом на месте, — закатила я глаза, разговаривая с отцом по громкой связи,

между тем сидя на балконе с чашкой чая и кипой бумаг в руке.

— Я надеюсь, — нарочито недоверчиво буркнул отец в ответ.

Очевидно, такое затишье предвещало бурю, ибо папа уже несколько дней в

отъезде, а я до сих пор не набедокурила.

— Какие планы на завтра?

Вопрос заставил меня задуматься… За исключением, универа у меня не было

запланированных дел. Впрочем, во мне таилась надежда, что завтра его занятое

величество, Яша Цукер, будет свободен и не подведет свою подругу и уделит ей

хоть каплю своего драгоценного времени. В последнее время парень много

работал, а если у Яшки и была свободная минутка, то он уделял время своим

мужским потребностям.

С его приезда мы виделись всего три раза, что было крайне мало, учитывая, что в

детстве мы, будучи соседями, даже завтракали вместе. Это безусловно была не

самая хорошая идея его матери, ибо потом еда летала по всей кухне. Пожалуй, это

одни из самых теплых воспоминаний о детстве.

— В универ сдавать курсовую, — пожалуй, излишне страдальчески вздохнув‚

ответила. М да, порой и я могла быть королевой драмы.

— У тебя все получится, — поддержал меня отец. Вопреки тому, что в

юриспруденции я была дуб дубом, отец всегда говорил, что у меня все получится,

даже если и сам в это не верил. — И только попробуй мне завалить, — нарочно

добавив в свой голос нотки суровости, сказал он.

— Куда же я денусь-то, — пробурчала, а затем посмотрела на ненавистные листы.

— Ладно, мне пора ехать. Созвонимся.

— Хорошо, удачи, пап!

На этом наш разговор можно было считать законченным. У нас разница в

несколько часов, а значит у папы около пяти часов дня, в то время как у меня уже

добрых восемь.

Вплоть до девяти я добросовестно просидела за курсовой. Так уж сложилось, что

речи и показательные выступления были моей не самой сильной стороной, скорее

напротив. Мне всегда было сложно читать или же рассказывать на публику. Я

заикалась, в моем рту постоянно пересыхало из-за чего мой голос был такой

хриплый, словно я курила с того момента, как научилась ходить, но и это пол беды.

Весь ужас был в том, что стоило мне начать свое выступление, как я тотчас же все

забывала. В моей голове будто бы образовалась какая-то воронка, в которую

проваливалась вся когда-либо мною изученная информация. В общем, от

завтрашнего дня мне не стоило ожидать чего-нибудь хорошего.

Вздохнув, я устало потерла глаза, которое то и дело слезились, а затем откинулась

на кресло. Пожалуй, столько информации слишком для моей головы.

Я поежилась, когда холодный ветер подул в мою сторону, а затем поправила

съехавший с плеча плед. Вопреки тому, что днем была невыносимое пекло,

вечером было прохладно.

Мой телефон издал жалостливый звук, тем самым требуя питания. Благо, папа

знал о моей нездоровой любви к балконами, поэтому здесь были розетки.

Потянувшись, я взяла в руки зарядное устройство, а после воткнула в розетку.

Однако когда я подсоединила телефон, значок зарядки не загорелся привычным

зеленым цветом. Напротив, телефон по-прежнему показывал скупые семь

процентов. Я поправила зарядку, затем блок, но к моему огорчению ничего не

изменилось. Медленно, но верно ко мне подкралось осознание, что похоже света

нет.

«Нет! Только не это!» — буквально в панике думала я, между тем щелкая

выключателем.

Из моего рта вырвалось нечто похожее на всхлип.

— Просто чудесно! — пробормотала я, поднимаясь и направляясь на лестничную

площадку.

Я таила надежду, что это всего лишь вырубило пробки, а не какая-нибудь авария на

станции или еще чего хуже. В таком случае, заниматься мне под свечками! А их, к

слову, еще нужно разыскать…

Выйдя в коридор, я решительным шагом направилась к счётчику и уже было

собиралась открыть его, как меня прервали. соседская дверь отворилась, а затем

до меня донеслись голоса.

— Ну, Разумовский, я тебя предупредила! — произнес женский голос.

Краем глаза я увидела, как закатил глаза Даниил.

Он фыркнул, а затем сказал:

— Почему именно я?

в голосе парня было столько горечи, что мне на короткий миг стало его жалко.

— Боже, Разумовский‚ это всего лишь творческий конкурс! Посидишь два часика, а

потом свободен.

В ответ блондин заскулил, а я между тем позлорадствовала, однако недолго…

«Стоп! Он что будет на творческом следить?!» — про себя паниковала я.

В таком случае, это был бы полнейший провал! Ведь, я тоже должна следить!