Девочка-беда, или Как стать хорошей женщиной

– Мы вместе выросли. – Лейси невидящим взглядом уставилась на дверь. – Она была моей лучшей подругой с тех пор, как мы пошли в детский сад. Она забеременела в пятнадцать лет. Нола отправила ее в Аризону к двоюродным сестрам, и она там осталась. Мы стали общаться гораздо меньше, но до сих пор несколько раз в году подолгу беседуем друг с другом о жизни. Я не видела Маккензи, ее дочь, с прошлого раза, когда они приезжали на Внешнюю Косу. Должно быть, это было три года назад. – Она резко встала. – Мне надо домой. Я хочу позвонить ей.

Лейси взглянула на часы:

– Я скажу Тому, чтобы он подменил меня в студии. Ты не будешь против, если я попрошу тебя дождаться его прихода? Или я могу запереть студию и оставить табличку, что…

– Я подожду, – с готовностью ответил Рик. – Так я буду чувствовать, что чем-то полезен тебе.

Она улыбнулась ему в ответ, но какой-то мимолетной рассеянной улыбкой.

– Спасибо. Я позвоню тебе позже.

Он смотрел, как Лейси выходила из студии. Она мягко открыла дверь, шарики на звоннике едва звякнули по стеклу. Оглядывая ее рабочий стол, Рик заметил, что она забыла книгу о прощении. Ему захотелось побежать за ней следом и всунуть книгу ей прямо в руки, но он не осмелился. Лейси и так считала его странным, религиозным фанатиком, может быть. Но у него и в мыслях не было отпугнуть ее.

Глава 8

Если бы не интенсивное движение транспорта по прибрежной дороге, Лейси давно бы пренебрегла правилами и, превышая скорость, домчалась бы до маяка со скоростью ветра. Но, как назло, она застряла в неторопливом потоке машин, двигающихся на север. Она хотела позвонить в больницу лично и убедиться, что с Джессикой все в порядке. Она хотела поговорить со старой подругой, услышать ее голос, удостовериться, что Маккензи не останется без присмотра, пока ее мать поправляется.

Лейси подумала, что надо собрать чемодан и вылететь в Аризону вместе с Нолой. Они могли бы сменять друг друга, по очереди присматривая за одиннадцатилетней Маккензи и ухаживая за Джессикой в больнице.

Хотя Лейси знала Нолу с самого детства, она никогда не чувствовала себя с ней свободно. Нола не была простым человеком. Она развелась с мужем много лет назад и никогда больше не выходила замуж, ни с кем не встречалась, хотя одно время явно интересовалась отцом Лейси. Слава богу, в то время появилась Оливия, иначе мачехой Лейси стала бы Нола. Помнится, в детстве от одного только разговора с Нолой по телефону у Лейси бежали мурашки.

При этом Нола была нестрогой матерью, она слишком многое позволяла Джессике. Конечно, и Анни О’Нил, мать Лейси, была снисходительной, потакающей детским прихотям мамой, но у нее вседозволенность уравновешивалась глубокой любовью к детям. И хотя Джессика часто критиковала родителей Лейси, она все-таки призналась несколько лет назад, что она всегда завидовала тем близким отношениям, которые царили в семье О’Нил.

Уличное движение было невыносимым. Лейси ехала по оживленной магистрали, и машина ползла так медленно, что Лейси опасалась, как бы она не перегрелась. Такое уже бывало прежде. Она выключила кондиционер и открыла окна, чтобы этого не случилось. Она знала все обходные маршруты, существующие на Внешней Косе, но в этом месте остров был таким узким, что к северу и югу вела только одна дорога.

Лейси взглянула на сотовый телефон, лежавший на пассажирском сиденье. Она могла бы попытаться дозвониться до Джессики, но она не знала, в каком госпитале находится подруга, а сама мысль о том, чтобы разыскивать кого-то по сотовому телефону при той ненадежной связи, которая была в регионе, делала попытки несостоятельными.

Мысли Лейси обратились к Маккензи. В какую аварию они попали? Маккензи не пострадала, как сказала Нола, значит, она была в сознании и все видела. Может, она видела, как тело матери было придавлено металлом или как машина перевернулась в воздухе. Потом, как всегда при мысли о Маккензи, Лейси задумалась о том, что стало с отцом девочки. Это была больная тема для всех. Отцом Маккензи был Бобби Ашер. Он был одним из многих парней, с которыми они с Джессикой проводили лето, когда им было по четырнадцать. В памяти Лейси Бобби навсегда остался семнадцатилетним, беспрерывно курящим, пьющим пиво, чертовски сексуальным блондином с волосами до плеч и светло-голубыми глазами, которые она видела на каждом снимке крошки Маккензи.

Лейси потеряла с ним девственность, так же как и на следующую ночь Джессика. Лейси обиделась, что в конце концов Бобби предпочел ей Джессику. Джессика была менее твердых правил и готова на все. В то лето Лейси тоже была необузданной, но она догадывалась, что любому, кто хорошенько присмотрится к ней, открывался скорее испуганный ребенок, которым она тогда была в глубине души, нежели распутная малолетняя девчонка. А вот Джессику, казалось, ничего не пугало, и Бобби привлекло в ней именно это качество.