Девочка Бусинка с берегов Охотского моря. Эвенкийские сказки

Из всех ценностей в чуме было только ружьё, но его отдать за уху Бусинка не могла. Да и ехать на рыбалку за свежей рыбой в такую распутицу никто в стойбище не решится.

Запрягла тогда девочка упряжку псов. Вожаком, конечно, Норче поставила. И, погрузив с помощью соседей лодочку-каяк, отправилась к морю.

Конечно, духи так просто не помогут, потому кинула она в море кусочек оленины и медное колечко. Но видно духи ещё не проснулись. Никак не ловилась рыбка. Наоборот, словно осерчал дух глубин — бабушка Маниндя, поднялся ветер, волны всё выше и выше, и стало уносить девочку с псом в открытое море. Сурово Ламское море. Вода потемнела, не видно родного берега. И лодка вот-вот водой наполнится.

Заскулил верный Норче. На суше он ничего не боялся, даже медведя, а тут кругом вода, подружка плачет, воду не успевает вычерпывать. Небо стало тёмным-тёмным, словно наступила полярная ночь.

Плывёт маленькая лодочка-каяк неизвестно куда, а потом поднялась такая огромная волна, что только и успела Бусинка обнять своего любимца-пса, как задрожало море и наступила темнота.

Очнулась девочка от громкого урчания и боли в спине, тащил её верный пёс из воды по острым прибрежным камням. Ярко светило солнце, кричали птицы, в воде резвились тюлени, только девочке грустно от такой красоты — лодка её досталась хозяйке глубин. Дома в чуме ждёт больной отец, а как к нему теперь добраться, если кругом море, ведь попала Бусинка на остров.

Остров не большой и не маленький, берег в камнях, на которых отдыхают тюлени-лахтаки с детёнышами. Скалы устремляются к небу, и на них гнёзда птиц, приветствующих своим гомоном рассвет. Птицы есть, это уже хорошо — с голоду не пропадёшь. Чтобы яйца собрать, пришлось Бусинке на скалы взбираться. Кайры, не строящие гнёзд, прямо в камнях откладывают яйца и птенцов высиживают.

Если бы взрослый ехал, то непременно бы застрял в рыхлом мокром снеге. А Бусинка — маленькая девочка, ещё и часто бежала рядом с упряжкой, чтобы псы не очень устали.

Вот наконец приехала она к Ламскому морю. В море уже солнце окунулось по самую макушку. Пришлось разжигать костёр и варить похлебку из оленины себе и псам. Потом, закутавшись в оленье одеяло и прижав к себе верного пса Норче, спать до утра. Но всё когда-нибудь кончается, кончилась и эта холодная ночь. Солнце ещё сохранило немного своего летнего тепла, и оттого на душе девочки стало светло и радостно.

Собрав все силы, подтащила она лодочку к кромке воды, а тут как раз отлив начался. Море стало уходить от берега, запрыгнула девочка в лодку, а за ней и верный пёс, никогда не оставлял он подругу. Отплыла лодочка от берега, а Бусинка уже невод в воду забросила и уговаривает духов моря помочь ей рыбку поймать.

Собрала девочка яйца: крупные, зеленоватые с тёмными пятнами. И себе обед устроила и Норме. Потом плавника насобирала, плавник — это выброшенные на берег деревья или доски, и, достав из сумочки, что сама бисером вышивала, огниво, разожгла костёр. Костёр, конечно, только от мелких зверей убережёт: песцов и лис. Но всё же с костром веселее и теплее.

Села Бусинка на пригорок и залюбовалась волнами, в которых плескались тюленихи с детёнышами. Учили мамы их плавать. Это на берегу тюлени увальни неповоротливые, а в воде они стремительны и ловки.

Тут из-за мыса показались три чёрные тени. Это касатка-мама своих двух близнецов учить охоте собралась. Касатки, брат с сестрой, огромные, чёрные, с белым брюхом, словно играясь, выбрасываются с приливом на берег, на мелководье, и охотятся на глупых тюленьих деток. Схватит касатка их огромной пастью и ну играться, как кот с мышью. Кричит девочка от жалости, а спасти тюленят не может. Уже и верный пёс Норме бегает по берегу и бесстрашно лает на касаток, да всё тщетно.

— Маниндя, властительница моря, наказала ты меня, неразумную, забрала у меня лодочку, невод, что ещё тебе дать, чтобы ты помогла бедным малышам?

Тут море забурлило, и в волнах показалась полуженщина, полуморж. Голова человечья, изо рта острые моржовые клыки торчат, глаза как опрокинутые медные котлы, как на берег выйдет, хвост в ноги превращается.

— Это кто тут такой храбрый меня зовёт? А-а-а, всего лишь маленькая девочка. Ничего у тебя нет, что мне надобно. Ну, так и быть, если сможешь скуку мою развеять, то помогу.

— А может, просто подаришь мне гарпун или ружьё?

— Нечего детям оружием баловаться, рано ещё. Да и девчонка ты. Вот держи зуб мой волшебный, — Сняла с груди золотой клык моржовый и протянула девочке. — Три раза обернуться, в кого захочешь, сможешь. А может, просто домой попросишься, зачем тебе чужих детёнышей спасать, тебя дома отец больной ждёт.

Обрадовалась девочка, как про дом услыхала, да отцу и братья помогут, или соседи, а кто же тюленей спасёт?

— Хочу ежом морским обернуться, — прокричала Бусинка, и тут же по берегу ёж покатился, прямо под брюхо маленьким касаткам.

Но мама-касатка увидела, да и проглотила Бусинку-ежа, даже не поперхнулась. Тут уж пришлось духу глубин помочь Бусинке снова на берегу оказаться.