Девочка Дьявола. Без иллюзий. Книга четвертая

Я изучала решительное лицо Алехандро и понимала, почему он бравировал. Здесь он был на своей территории, за его спиной стоял отец, и его связи премьер-министра, здесь у Медины, по его мнению, было больше ресурсов, и он считал, что может быть на равных с такой акулой, как Барретт. Но он ошибался и недооценивал противника — Барретт был далеко не прост. И я злилась — на себя, за то, что допустила эту ситуацию, на Алехандро, за то, что полез туда, куда ему совсем не следовало лезть, и на Ричарда, который, без сомнения жестко накажет молодого волка, не щадя никого.3f1d1c

— Ты зря это всё затеял, Алехандро, — покачала я головой. — Мой тебе совет, оставь эту затею.

— Я обеспечу тебе безопасный уход, Лили. С твоей головы не упадет ни единого волоса.

Я продолжала смотреть на него, и теперь, после всего сказанного, у меня была возможность посмотреть на Алехандро под другим углом. Несмотря на то, что я по-прежнему считала, что в этой игре с Хищником взыграло эго молодого волка, я не могла не отметить и его позиции в отношении меня. Он шел ко мне уже полностью подготовленный. У него даже была защита для меня. Алехандро был человеком действия. И, как оказалось, далеко не романтиком. Отсюда и его такой откровенный, прямой, временами жесткий разговор. Так разговаривают с другом, без прикрас, не стараясь смягчить правду. Он не пытался меня соблазнить нежностями или пылкими словами любви, как, например Назари, он снял маску и показал себя настоящего, не старался казаться лучше, чем он есть на самом деле. Он открылся, в надежде, что я оценю его честность, что приму, а со временем и полюблю его такого, какой он есть. Как я полюбила Ричарда Барретта.

— Что ты увидел на этих картинах? — вскинула я на на него внимательный взгляд.

— Я увидел две противоположности. Женщину-бойца, которую не сломать даже болью, и женщину-хрупкость с робостью в глазах.

— Я ценю твою честность, Алехандро, но я люблю Ричарда, — тихо, но уверенно произнесла я, вставая с кресла.

Он промолчал, но уже на выходе из рубки я услышала его оклик.

Я обернулась и внимательно посмотрела на него, думая, что он сейчас спросит, почему я люблю Ричарда, но он в очередной раз удивил:

— Что означает твой наряд?

— Откровенность за откровенность, — кивнула я и ответила: — У русского писателя Булгакова есть роман “Мастер и Маргарита”. Мой костюм означает, что я принадлежу Дьяволу.

Я в очередной раз опустила взгляд на свой смарт и тяжело вздохнула. Нет, я не колебалась. Я по-прежнему шла за судьбой своего мужчины, но сейчас я отчетливо чувствовала, что жизнь мне приготовила очередное испытание. Я опасалась последствий не только для Алехандро, но и для Ибби. Вспоминая Макса в реанимации, я каждый раз сжимала кулаки, чувствуя как леденеют мои пальцы. Если с Алехандро что-то случится, для маленького ребенка это может стать стрессом. Правда, у меня был один план. Очень слабый, но шанс. В очередной раз посмотрев на телефон, я глубоко вздохнула и нажала на звонок.

На четвертый гудок я услышала родной баритон и его короткое “Барретт”.

— Здравствуй, Ричард, — поздоровалась я и начала с главного: — У меня есть для тебя информация.

Барретт молчал, и я, закрыв глаза, начала тихо говорить. Я рассказала Ричарду о картинах, увиденных сначала Ибби, затем и Алехандро, ожидая, что Барретт меня отчитает или накажет за то, что привела постороннего в дом, но он промолчал, и я наконец, подвела к главному:

— Вчера я была на вечеринке Хэллоуин у Алехандро. Он предложил мне уехать к нему в Мадрид и, посчитав, что я тебя боюсь, добавил, что у него есть на тебя компромат.

Я остановилась, ожидая реакции или хотя бы вопроса “какой именно компромат”, и сейчас отдала бы многое, чтобы увидеть его лицо, почувствовать, знал ли он уже о том, что я ему рассказала. Но Барретт продолжал молчать, и я продолжила:

— Что-то связанное с Назари и его шантажом, — Ричард и на это ничего не ответил, и я добавила: — Я не знаю, насколько достоверна эта информация, но в любом случае очень переживаю за тебя.

— Не стоит, — коротко ответил он, и я почему-то машинально кивнула — я была уверена, что Барретт справится с этой ситуацией. Я хотела спросить “Это неправда? То, что сказал Алехандро”, но понимала, что, во-первых, мой вопрос все равно останется без ответа, а во-вторых, мои слова будто говорили, что я ищу оправдание Дьяволу.

— Это всё? — коротко спросил он.

— Я знаю, что не в праве просить, — тихо, но уверенно произнесла я. — Пожалуйста, не поступай с Мединой так, как поступил с Максом. Не за него прошу, а за его маленькую сестру. Если с ним что-то случится, ей будет больно.

Но моя просьба осталась без ответа. Барретт дал отбой, и от этой тишины в трубке прошел холодок. Я будто услышала в ответ “Каждый должен отвечать за свои поступки” и очень надеялась, что ребенка уберегут от стресса.

Второе ноября. День рождения Ричарда. Я ждала его и боялась, предполагая, что именно в этот день что-то должно произойти. Но, как ни странно, день оказался на редкость спокойным.