Девочка-яд

Смотрю на него в зеркало в полный рост и в который раз восхищаюсь его мужской красотой, статью и глазами цвета топленого шоколада. Моя любовь! Мой кислород! Моя жизнь!

– Ну, эта большая, двухуровневая и вид на Кремль, а еще Зарядье рядом. Вот заделаю тебе парочку маленьких Авериных и будет где с ними гулять. М-м, я думаю на перспективу, малышка, – говорит и я слышу, как его голос наливается знакомой хрипотцой. О, как же она заводит меня! С пол оборота!

– Ян, – выгибаюсь и чувствую, как его пальцы самым бесстыдным образом пробираются под мои трусики, – ну мы же так не успеем никуда.

– Ну как это никуда? – и я слышу, как лязгнула бляшка его ремня, а потом и расстегнулась ширинка, – до Луны и обратно, а там, хоть трава не расти.

– Боже! – и это слово растягивается в долгий протяжный стон.

Мои руки упираются в зеркало, и я позволяю ему все!

А дальше мы оба проваливаемся в чистую эйфорию и забываем обо всем. Только он, я и наша любовь, что хлещет через край. И сердце бьется для него одного!

Ритмичные движения, тихий шепот, прикушенное плечо и я зависаю над пропастью. Тело звенит, нервы оголены и искрят в предвкушении.

– Сейчас, Яся!

И я не могу устоять перед ним. Разбиваюсь. Разлетаюсь. А потом парю невесомым облаком, томно прикрыв глаза и слушая слаженную песню наших сердец.

– Так что ты там не могла найти? – деловито спрашивает у меня парень и вопросительно приподнимает брови, поправляя свою одежду.

– Колготки, – качаю я головой.

– Вон коробка, там моими каракулями просто подписано, от того ты и не видишь, – и указал мне на искомое.

– Признайся, это был твой подлый план? – смеюсь я.

– Нет, – поднимает дурашливо руки вверх, – я святой человек! Не всем же писать каллиграфическим почерком как тебе, – и уходит, насвистывая какую-то популярную мелодию, а я снова принимаюсь за одевание.

На календаре канун нового года, а мы собираемся заодно отмечать новоселе у нашего общего друга – Стаса Гордеева. Он живет теперь неподалеку от нас, в самом центре Москвы. Кто бы мог поверить, что за такой короткий промежуток времени его жизнь так кардинально изменится?

Правильно – никто.

И сколько секретов носил в себе – прямо интриги, скандалы, расследования. Мы с Агатой пытали своих парней, но они просили нас усмерить любопытство, но куда там… Как тут не интересоваться, когда простой парень меняет съемную комнатенку в Лефортово на престижную квартиру в самом сердце столицы? Никак!

Мои сборы с горем пополам закончились, и мы все-таки выдвинулись в сторону мероприятия, где нас уже ждали сам хозяин квартиры Стас, Ромка, а также Демид с Агатой. С последней мы тепло обнялись и направились в сторону кухни, где уже хозяйничал человек из кейтеринга.

– Боже, куда столько еды? – ужаснулась я.

– Вот и я про тоже твердила, – прыснула со смеху подруга, а потом покачала головой.

Указали, где, куда и что разместить, а потом и парней за стол позвали, накрытый в просторной столовой, соединенной с гостиной и кухней только условным зонированием.

И вот уже все уселись и полились дружеские, бесконечные разговоры, да под игристое, терпкое и очень вкусное шампанское. То и дело слышался смех, какие-то шутки-прибаутки и только хозяин дома был по обыкновению молчалив, часто зависая и задумчиво глядя в бесконечные огни московской ночи. Красивый и умный парень, но казалось, что он был при всех своих качествах бесконечно одиноким и вся эта мишура, что сейчас его окружала, была ему до лампочки.

– Ну что, давайте старый год проводим? – заметил мой пытливый взгляд хозяин дома и подмигнул мне, улыбаясь от уха до уха, но мне почему-то показалась, что это всего лишь маска, чтобы скрыть свои секреты от окружающих.

– О, давайте и поскорее! – заорал Ветров, – Я надеюсь, что в следующем году нашу компанию уже покинет этот окаянный любовный вирус. Прямо повальная амурная эпидемия, друзья! Ну сколько ж можно-то, а? Я устал от этой ванили, Господи ее прости!

– А я рад болезни, – рассмеялся Громов и так крепко стиснул Агату в своих лапищах, что она счастливо взвизгнула.

– Абсолютно так, – и в губы мне тут же впечатался рот моего парня. Язык к языку, да так, что тут же стало жарко. Оттолкнула, шикнула, смущенно оглядываясь по сторонам, но Ян только заржал как конь и потрепал меня по голове.

– Мне это все не грозит, – пожал плечами Стас, – так что, тут если кому и волноваться стоит, то только тебе, Ромашка, – и подмигнул Ветрову.

– А чего это тебе не грозит? – прищурился блондин.

– Я привитый, – хмыкнул Стас и дополнил, – у меня теперь пожизненный иммунитет.

– Да? – потянул Ромка.

И Гордеев только снова задорно улыбнулся, хотя в глазах не было и капли веселья, а потом перевел взгляд на свой телефон, на котором высветилось какое-то уведомление.

Открыл, просмотрел, желваки на скулах заиграли, а на лице промелькнула стопроцентная концентрированная ярость. Откинул телефон в сторону и залпом выпил все, что было в его бокале, а потом хмуро посмотрел на всех нас.

– Что случилось, Стасичка? – спросил Ветров.

– Ничего. Просто пора переходить на что-то покрепче.