Девочка. Книга третья

Собираясь с духом, я опустила глаза и попыталась успокоиться. Я знала, что не имела права сейчас реагировать или сдаваться. Мне нужно было хоть что-то, чтобы уцепиться и сохранить мое самообладание и веру. И я начала вспоминать. Картинки, как фотокадры, сохраненные в памяти, всплывали одна за другой: покушение и щит Барретта, его защита — надежное укрытие на базе, полет на "Limitless", наш Эдем, общение с Солярисом и над всем этим тихое "Она в настоящем? Можешь считать и так". Эти воспоминания, сплетенные воедино с моей любовью, давали мне силы и создавали, кирпичик за кирпичиком, фундамент веры.

Переведя дыхание, я спокойно посмотрела на ее безупречное лицо и попыталась понять ее правду. Скорее всего, много лет назад, она полюбила Ричарда. Может быть, это был единственный мужчина, которого она любила в своей жизни. Может быть, она всю жизнь тешила себя иллюзией, что все таки настанет день, когда она будет с Ричардом. И, вероятно, именно по этой причине она не хотела признавать другой реальности. А когда людей лишают иллюзии, они бьют, потому что им больно — ведь розовые очки ломаются стеклами внутрь.

Взглянув на нее именно с такой позиции, я поняла эту женщину и грустно улыбнулась.

— Мне вас жаль. Вы глубоко несчастная и одинокая женщина, — я произнесла это без сарказма, просто, как констатацию факта.

Марта, не ожидая от меня такой реакции, на секунду застыла, и в ее глазах блеснуло то ли удивление, то ли непонимание.

— Мне кажется, ты ошиблась адресом, — улыбнулась она, давая понять, что эти эпитеты скорее подходят мне, а не ей.

— Нет, я не ошиблась, — отрицательно покачала я головой. — Если бы вы были счастливы, вы бы не пытались вернуть Ричарда. И все, что я сейчас вижу, — одиночество в глазах и пустую безрадостную жизнь с удобным, но нелюбимым мужем.

На мгновенье Марта опустила веки, и я отчетливо почувствовала, что она принимала решение, — ей определенно было, что мне сказать. Словно она обдумывала — раскрывать ли передо мной карты.

Я застыла, готовясь к очередному удару, но как ни странно, она лишь вновь подняла взгляд и вместо выпада задумчиво улыбнулась.

— Со временем ты вспомнишь наш разговор, — только и сказала она спокойным тоном и, будто ставя в нашем разговоре жирную точку, неожиданно встала и направилась из беседки.

Я смотрела ей вслед и пыталась понять — почему она не возразила мне. Каждым позвонком я чувствовала, что она не блефовала, — у нее определенно был козырь в рукаве, которым она могла сейчас воспользоваться, но почему-то передумала. Так и не найдя ответа, я проводила ее взглядом, и как только ее фигура скрылась за деревом, вздохнула и попыталась отогнать мрачные мысли — больше я не собиралась портить настроение, прислушиваясь к чужим "добрым советам", и копаться в прошлом Ричарда. "Она в настоящем", — опять прозвучал тихий голос у меня в голове, и я попыталась навсегда заблокировать в сознании воспоминание по имени Марта.

— Лили, вот ты где! Я тебя везде ищу! — услышала я голос Кики и обернулась. Она несла в руке два папирусных сплюснутых круга, похожих на воздушных змеев. — Идем быстрее на мостик! Сейчас будем запускать фонарики в небо, а потом нам нужно успеть отпустить кораблики в пруд!

— Кораблики? — еще не отойдя полностью от разговора с немкой, непонимающе спросила я.

— Ну кратхонги… — немного стушевалась она.

— Ах, да, — включилась я в разговор, — кратхонги. А что за небесные фонарики?

— Кхом-лои. Ты заполняешь его своим желанием и отпускаешь в небо. Тайцы верят, что отпуская свой фонарик, они освобождаются от проблем, накопившихся за год.

Пока мы направлялись к мостику, я увидела, как у пруда уже собирались люди, и вверх взмывали яркие бумажные фонарики, словно зажженные звездочки. Они курсировали как светящиеся небесные корабли, прокладывая курс к звездам, все выше и выше.

— Поразительное зрелище… — не могла я отвести взгляд от ночного неба, усеянного маленькими сполохами, словно папирусными светлячками.

Кики вручила мне "воздушного змея", который одним взмахом руки превратился в бумажный цилиндр, по центру которого крепилась восковая свеча.

Заполнив фонарик теплым горячим воздухом, я, затаив дыхание, загадала желание и разжала ладони. Наблюдая, как мой фонарик ускользал все выше и выше, я улыбнулась — казалось, будто я зажгла новую звезду и, заполнив ее своим заветным желанием, отпустила в небо.

— Теперь побежали к пруду, а то все красивые кратхонги разберут, — вывела меня из оцепенения Кики, но, увидев, как я все еще наблюдаю за своим фонариком, прокладывающим курс к звездам, спросила: — Ты ведь хочешь запустить кораблик в воду?

— Очень! — с энтузиазмом ответила я. — Хочу, чтобы вода унесла все мои неудачи и печали.

— Только аккуратно опускай на воду ладью, — предупредила она с совершенно серьезным видом. — Иногда случается, что кратхонг тонет и не уносит твои беды. Хотя с тобой такого случиться не должно.

— Почему?

— Люди говорят, что у такого человека плохая карма — кратхонг не выдерживает его грехов и тонет.