Девочка Надя, чего тебе надо?

Это недолго было, упала она, и к ней не так-то про­сто было прорваться — пламя охватило все, и те, кто бросился к ней — Славка, Лиза, какие-то незнакомые люди — не успели, не смогли.

...Надя падала, раскинув руки, падала сквозь ред­кие облака к земле, еще далекой, утренней, с голубыми, желтыми, светло-зелеными квадратами полей, рекой, сверкающим полукругом огибавшей город, еле видимый спра­ва с пестротою крыш, домами...

...Надежда, я вернусь тогда, — говорила Надя, а не пела, приближаясь к земле, —когда трубач отбой сыграет ,когда трубу к губам приблизит и острый локон, отведет...

Это еще не падение — полет

,когда тебя вращает, если захочешь, а не захочешь — ты свободно лежишь на плотной подушке воздуха, плоско лежишь, как на воде, и через воздух, как через воду, видишь, как внизу, в про­зрачной глубине, проступают предметы ,знакомые тебе, но пока что они так удалены, и приближение их едва заметно...

...Надежда, я останусь цел, не для меня земля сырая, а для меня твои тревоги, и добрый мир твоих забот...

Полет пока что — игра с пространством захваты­вает, пока земля не напомнит о себе, надвинувшись резко.

...Но если целый век пройдет, и ты надеяться устанешь, Надежда, если надо мною смерть развернет свои крыла, ты прикажи, пускай тогда трубач изранен­ный привстанет, чтобы последняя граната меня прикон­чить не смогла.

Лицо Нади скрыто за широкими очками. На голове — белый шлем. Полет ее направлен.

Вокруг нее разбросаны в небе такие же фигурки па­рашютисток, летящих к земле.

Плавные, еле заметные движения рук — и Надя уже скользит вправо, приближаясь к одной из парашюти­сток, тоже в белом шлеме, в ярко-синем комбинезоне, в тяжелых ботинках, так свободно и странно провисших в пустоте.

Маневр Нади понят и принят — и вот уже они летят рядом, вытянув руки, пальцами касаясь друг друга, сбли­жаются шлемами, расходятся, продолжая полет, и соеди­няются снова, как бы приглашая всех остальных, летя­щих вблизи и в отдалении, собраться вместе.

...Но если вдруг,

Когда-нибудь,

Мне уберечься не удастся,

Какое б новое сраженье

Ни покачнуло шар земной,

Я все равно паду на той,

На той далекой, на гражданской,

И комиссары в пыльных шлемах

Склонятся молча надо мной.

Это Надя договорила, приближаясь к земле.

Вскоре, образуя вытянутыми руками круг из белых, синих, оранжевых комбинезонов, они цветком зависают над землей, неясно проступающей сквозь редкие облака, еще далекой.