Девочка в бурном море. Часть 1. Антошка

— А я и не хитрю, — отвечает Антошка, — меня просто интересуют пылесосы, а вас я не жалею, потому что жалеть вас не надо, не такой вы человек.

— А какой я такой?

— Гордый и несчастный.

Сергей Иванович свистнул.

— Ну уж это слишком! Гордый — это допустим, но почему же несчастный?

— Потому что вы не можете простить себе, что попали в плен. Но это всякий понять может: если человек ранен и без сознания, тогда он за себя не отвечает.

— Вот и неправильно. Сильный человек не может никогда потерять сознание, и, если он видит, что его окружают враги, он должен отстреливаться и последний патрон оставить для себя. А я не успел даже всех патронов расстрелять. И задание не выполнил, а задание было важное.

— Какое? — спросила Антошка. Она вспомнила, как в кабинете Александры Михайловны, вовсе не раненная, потеряла сознание, и подумала о том, что нужно укреплять силу воли.

— Такие вопросы задавать неуместно. Это военная тайна. Могу только сказать, что оно было на пользу Родине.

— Ну, это само собой. Я спросила потому, что думала — у вас такое задание, такое задание…

— Убить Гитлера? — перебил ее Сергей Иванович.

— Да. Как это вы угадали?

— Ну, это не хитро. Ничего оригинального. Мальчишки всех возрастов, всех рас и национальностей мечтают убить Гитлера, сочиняют разные немыслимые планы и осаждают ими командование, мешают дело делать. Некоторые девчонки тоже этим увлекаются. А по-моему, убивать Гитлера не следует, потому что не стоит делать из него мученика. Его должна прикончить история. А историю мы с тобой хоть и не творим, но в руках несем. — Сергей Иванович кивнул на рулоны, которые они с Антошкой держали под мышкой.

— А если бы надо было, вы бы убили?

— Ты считаешь, что я не трус?

— Вот уж нет так нет.

— А мне это надо еще доказать. Мне позарез необходимо как можно скорее попасть в Советский Союз…

Антошка покосилась на Сергея Ивановича. Нога у него явно не слушалась.

Девочка остановилась у витрины ювелирного магазина.

Сергей Иванович потянул ее за руку:

— Нечего тебе глаза пялить на эти безделицы. Ты не дипломатическая дама, а просто девчонка.

Антошка рассмеялась.

— Я этим и не интересуюсь, просто хотела, чтобы ваша нога немного передохнула. А вот Александра Михайловна, хоть и первая дипломатическая дама, тоже этого не любит. Она носит брошки из простых стекляшек и нашим женщинам говорила, что драгоценности — это предрассудки и что в королевский дворец, где она бывает на приемах, ювелиров не приглашают, а король не умеет отличить фальшивые бриллианты от настоящих.

— Тогда пошли скорее, не то опоздаем к рабочему поезду, и сотни людей не прочитают свежую сводку.

На восьмиметровом рулоне, который нес Сергей Иванович, черной и красной тушью чертежными буквами была написана сводка Совинформбюро. Освобожденных Красной Армией городов и населенных пунктов такой длинный список, что сводка будет свисать в витрине от потолка до самого пола.

У Антошки под мышкой карта Советского Союза и плакаты, и идет она с Сергеем Ивановичем не просто за компанию, а по заданию. Простенок между двумя огромными стеклами в витрине узкий: если неловко повернешься, то и витрину продавишь, а со стремянкой взрослый человек там просто не поместится. Антошка же худущая — она пролезет.

Витрина советского пресс-бюро против вокзала. Через час придет первый рабочий поезд, и люди побегут прежде всего сюда, посмотреть, как там дела у русских, какие города они освободили, какие реки форсировали. Рядом со сводкой они увидят огромную карту Советского Союза, на которой красной тушью заштриховываются районы, освобожденные Красной Армией.

И еще несла Антошка плакаты с карикатурами на Гитлера, Геринга, Гиммлера и всех фашистских главарей, и по их лицам было видно, что дела у них плохие.

Сергей Иванович отпер ключом дверь пресс-бюро. Прежде всего надо было снять вчерашнюю сводку и заменить новой. Сергей Иванович осторожно вдвинул стремянку между стеклами витрины. Антошка в лыжных брюках и свитере взобралась на самый верх, отколола сводку и спустила ее вниз. Сергей Иванович подал ей свежую сводку. Антошка взяла рулон за края, он развернулся и пополз вниз. Она приколола кнопки, постучала молоточком.

Сергей Иванович стоял у дверцы в витрину и подсказывал Антошке:

— Правее… Повыше…

Рулон развернулся до самого пола. Сергей Иванович попыхивал сигаретой и, в который уже раз пробегая глазами длинный перечень населенных пунктов, не мог сдержать волнения. Для него это были не только «пункты» и географические названия. Он хорошо знал, что и потеря и завоевание вновь каждой деревушки стоили многих жизней советских людей.