Девочка-ворона

– Ну тогда ладно. Где встретимся?

– Перед “Сёдерхалларна”[48]. В четверть седьмого.

Закончив разговор, Жанетт сунула телефон в карман куртки. Она надеялась, что муж обрадуется, но он откликнулся скорее холодно. С другой стороны, это ведь только поход в кино. Впрочем, он мог бы проявить хоть немного энтузиазма, думала она, выключая компьютер.

Пройдя мимо памятника Анне Линд[49], Жанетт увидела Оке. Он стоял с мрачным видом, она остановилась и стала его разглядывать. Двадцать лет вместе. Два десятилетия.

Она подошла к нему.

– Примерно семь тысяч, – улыбаясь, сказала она.

– Что? – удивился Оке.

– Вероятно, немного дольше. У меня ведь неважно с математикой.

– Ты о чем?

– Мы провели вместе около семи тысяч дней. Представляешь? Двадцать лет.

– Мм…

“Индира”

“Уникальное исследование человеческого унижения” – первый в мире полнометражный фильм, снятый мобильным телефоном, был, возможно, не лучшим из виденных Жанетт фильмов, но уж точно не таким плохим, как считал Оке.

– Лучше бы ты послушалась меня, – прошептал Оке ей на ухо, – и мы сходили бы на “Индиану Джонса”. А так просто выбросили двести крон.

Жанетт отстранилась и встала с кресла.

Они молча вышли из кинотеатра и через площадь Медборгарплатсен двинулись к Гётгатан.

– Ты голоден? – спросила Жанетт, повернувшись к Оке. – Или просто зайдем куда-нибудь выпить пива?

– Пожалуй, немного голоден, – ответил Оке, глядя прямо перед собой. – Чего тебе хочется?

Жанетт чувствовала, что начинает раздражаться.

Она приглашает его в кино, предлагает пиво или где-нибудь перекусить, а он только все отвергает и не проявляет никакого интереса.

– Не знаю. Может, лучше поехать домой, ты ведь наверняка вымотан после тяжелого дня, – язвительно сказала она.

– Да, так и есть, – отозвался он. – Я действительно безумно устал.

Жанетт остановилась и взяла его за куртку.

– Прекрати. Я просто пошутила. Конечно, пойдем есть. Давай дойдем до “Индиры” на Бундегатан.

– Ладно, ладно. – Он посмотрел на нее. – Небольшой перекус, конечно, не повредит.

Жанетт показалось, что это прозвучало так, словно он приносит жертву. Будто необходимость провести в ее обществе еще пару часов вынуждала его делать над собой усилие.

Индийский ресторан был переполнен, и им пришлось десять минут подождать, пока освободится столик, что, похоже, еще больше рассердило Оке. Когда они наконец уселись за доставшийся им столик в глубине подвального этажа, Оке заметно помрачнел.

Жанетт попыталась вспомнить, когда они в последний раз ели индийскую еду. Пять лет назад? А вообще ходили в ресторан? Пожалуй, года два назад. В годы до рождения Юхана, в середине девяностых, когда в центре города один за другим открывались индийские рестораны, они с Оке какое-то время посещали их минимум раз в неделю.

Они заказали каждый по бокалу “Кингфишера”, и вскоре им подали еду. Жанетт не мудрствуя взяла палак панир, а Оке выбрал блюдо из цыпленка, сильно приправленное перцем чили. Быстрое обслуживание, похоже, подняло ему настроение. Или так подействовало пиво. Он уже приступил ко второму бокалу.

– Вкусно, – проглотив очередную порцию шпината, заметила Жанетт. – Правда, я трусиха…

– Да, ты вечно выбираешь то же самое.

Вечно то же самое? Жанетт знала, что он не менее предсказуем. Всегда выбирает самые острые блюда, объясняя ей, почему следует есть острую пищу, а к концу трапезы ему делается плохо, и он требует немедленно ехать домой.

– Ты и раньше всегда ела это же, – продолжил он. – Почему ты не пробуешь ничего нового?

– Наверное, я трусиха. А как тебе твое блюдо?

– Острое, – ухмыльнулся Оке. – Хочешь попробовать?

– С удовольствием.

Жанетт взяла пол-ложки, и этого оказалось более чем достаточно. Ей пришлось заливать съеденное не только пивом, но и водой.

– Как ты можешь это есть? – засмеялась она. – Кроме остроты, ничего не чувствуется. – Из глаз у нее потекли слезы, и ей пришлось вытираться салфеткой.

Его последующие слова вызвали у нее ощущение дежавю.

– Во-первых, это полезно. Острота убивает желудочные бактерии и вызывает потоотделение. Включается охладительная система тела. Поэтому в жарких странах всегда едят острое. Во-вторых, от этого ловишь чертовский кайф. В мозгу начинают носиться эндорфины, и ты просто балдеешь.

– А в-третьих, это чертовски круто, – добавила она, зная, что он ухмыльнется и согласится.

– Полезно и круто, – улыбнулся он.

Она посмотрела на тарелку. Он уже почти доел. Скоро ему станет плохо. Он называл это сскомой чили”.

Они заказали еще по бокалу пива, и она заметила, что он начинает пьянеть. От острой еды у него раскраснелось лицо и выступил пот. Но он не успокоится, пока тарелка не опустеет.

Оке позаботился о том, чтобы довести до сведения персонала, что блюдо ему понравилось, но он предпочел бы, чтобы оно было еще острее. Потом повторил им то, что уже говорил жене по поводу острой пищи. Официант согласно кивал.

Жанетт почувствовала, что муж ей надоел. Она попыталась сменить тему, но он не проявил никакого интереса, и она поняла, что, вероятно, тоже ему надоела.