Девочки

- Да что вы, что, моя барышня золотая, в чем дело?

- Нянечка, пойдем к ним, покажем мою козу, только покажем…

- Милая барышня, - вступилась Натальюшка, - не мальчиковская эта игрушка, все-то шестеро как налетят, так и несдобровать в ихних руках эдакой заграничной штучке; уж показывать ли? Не повременить ли денька два, покуда кадеты-то не уйдут к себе в корпус?

Но мне так страстно хотелось идти туда сейчас и доказать им, что я вовсе не плачу, не скучаю без них, что у меня такая игрушка, какой они и не видали никогда; я продолжала умолять и няню, и Натальюшку до тех пор, пока они не согласились.

- Ну хорошо, что с ней поделаешь! Уж коли чего захотела, не отступится… бабинькин характер, - смеясь, заметила Натальюшка, - сведи, Софьюшка, ее к братьям, пусть похвастает козочкой… а я прощусь с вами да и домой, спасибо на кофее, Софьюшка. - Она снова расцеловалась с няней.

- А бабиньке что сказать?

- Бабушке скажи, Натальюшка, что я к ней в гости с козой приду, что я теперь с козочкой и спать буду; вот Душка на кресле возле, а козочку в кровать возьму, так. - И я показала, как собираюсь спать в обнимку с козой.

V

Козья драма

Через несколько минут я, вся сияя от предстоящего торжества, шла через коридор к дверям папиной канцелярии, которая была по пути к половине мальчиков.

За собой я вела козу, беспрестанно оглядываясь на нее. Душка, уже начинавшая понимать неопасность своей соперницы, шла за нами, косясь на игрушку и время от времени обнюхивая ее шерсть; единственное, что еще пугало ее и приводило в сомнение, - это блеяние, которое заставляло Душку немедленно поджимать хвост, отскакивать в сторону и заливаться лаем. За нами шла няня.

Дойдя, мы остановились и как заговорщики посмотрели друг на друга.

- Заперлись, - прошептала няня, тронув дверь за ручку.

- Кто там? - послышался звонкий голосок брата Ипполита. - Городские ворота заперты, и без пароля никто не пропускается. Пароль?

- Ишь ты! Воин…- улыбнулась няня,- ну-ка, Надечка, потяните козу за голову.

- Мэ-э-э-кэ-кэ! - отчетливо, громко раздалось по пустому коридору.

- Кто это? Что это? А! - слышались восклицания Поли, метавшегося за дверями; в щель под дверью раздалось фырканье и ворчание: очевидно, этот пост защищала с ним Лыска.

- Мэ-э-э-кэ-кэ, - заливалась коза.

Дверь быстро открылась, в ней показался Ипполит, подпоясанный поверх своей серенькой курточки каким-то красным шарфом. На голове его был игрушечный кивер Павловского полка, в руках ружье. Лыска, ощетинившись, с открытой пастью, бросилась на козу, но тотчас же, как только я двинула игрушку вперед и та, передвигая ножками, покатилась, отскочила за хозяина и залилась трусливым лаем, совершенно не понимая, какого рода зверь перед нею.

- Нянечка, подержи ружье и каску! - И, сдав военные доспехи, Ипполит уселся самым миролюбивым образом около козы и точно так же, как и я, в первую минуту с восторгом стал осматривать ее нос, рожки, глаза, бубенчики и заставлять блеять.

В это время за противоположной дверью раздались дикие крики, команды Андрея, выстрелы бумажных пистонов, и в канцелярию вдруг ворвался Федор в халате и ермолке, изображавший турка, Евгеша в кадетском мундирчике, с саблей, в кавалергардской каске; их преследовали Викторушка, Саша и Андрей. При виде Ипполита, сидящего на полу, и нашей группы, Андрей разразился страшными криками.

- Измена! Городские ворота отперты, женщины впущены… расстрелять!!!… Рас-стре… - он вдруг запнулся, увидев козу.

Тут же, в коридоре, у дверей, все шесть мальчиков разглядывали и тянули друг у друга невиданную игрушку. К моей радости и гордости, больше всех ею восхищался Андрей, и вдруг он обратился ко мне:

- Знаешь что, девочка, я мог бы забрать тебя с нянькой в плен, а козу твою отобрать как военную добычу… да ты не реви, я ведь ее от тебя не отнимаю, а вот - хочешь играть с нами?.. Ага, смеешься? То-то! Нянечка, ступай к себе. Надечка останется с нами… и с козой.

- Нет, батюшка Андрей Александрович, уж этого я никак не могу: изобидите вы Надечку и козочку поломаете.

- Вот выдумала! Надюшка, разве я обижал тебя когда?

И я, забыв все шишки, толчки и обиды, с просиявшим лицом, дрожа при мысли, что няня не оставит меня в таком веселом обществе, бормотала, заикаясь: "Нет, нянечка, нет, милая, оставь; Андрюша никогда не обижает!"

- Не могу, барышня, не могу! Ишь, палок-то у них, и ружья, и сабли… нет, не могу!..

- Нянька, мы в войну не будем играть, хочешь, к тебе в комнату снесем все наши доспехи, там арсенал сделаем? - Андрюша не выпускал из рук рога козочки. - А мы будем играть в Робинзона, там без козы нельзя.

- В Робинзона! В Робинзона!

Все оказались в восторге от новой затеи:

- Мы постелим на пол зеленое сукно с канцелярского стола, это будет лужайка. Надя станет пасти на ней козу, доить и приносить нам молоко. Хочешь, девочка?

- Так-то так, Андрей Александрович, да как же без меня-то барышня?

- Нянечка, - выступил Евгеша, самый любимый из всех моих двоюродных братьев, - я тебе отвечаю за Наденьку, слезинки не будет у нее. Мне-то доверяешь?