Девственница и четверо диких 2

Он втягивает мою кожу губами, больно кусает, но мне уже все равно. Сейчас я хочу его. Хочу, чтобы он меня изнасиловал, потому что я не могу больше терпеть эти пытки. Он снова целует меня, жадно и умело, с какой-то болезненной страстью, и мне становится нестерпимо больно, кровь из прокушенных губ наполняет рот металлическим привкусом. У меня болит голова, горло, внутри что-то ломается, я задыхаюсь, мне хочется кричать, чтобы он не делал больно, или сделал еще больнее, но я не могу произнести ни слова. Только стоны, только пошлые всхлипы слетают с моих губ.

– Возьми меня, – шепчу в его рот. – Возьми меня.

Я уже не чувствую боли, только его руки на моей спине, его пальцы, скользящие по моим ребрам, впиваются в кожу, оставляя на ней синяки, но мне это нравится. И его язык во мне тоже нравится, это как наркотик, как глоток кислорода, я хочу его еще и еще. Он кусает и со стоном оттягивает мой затвердевший сосок, заставляя меня выгибаться дугой и всхлипывать от удовольствия.

Я сжимаю его волосы в кулаках.

– Не останавливайся, – прошу я, и он подчиняется, снова целуя меня и раздвигая коленом мои ноги.

Его пальцы проскальзывают между моих бедер, сдвигают в сторону тонкие трусики. Длинные пальцы проходятся по моим мокрым складочкам, задевают горошинку клитора, доводя меня почти до истерики в своем всепоглощающем желании.

– Еще… – я извиваюсь в его руках и не верю своему счастью.

Его ладонь вдруг сжимает мое горло, сильно, почти нечем дышать, а серые, как штормовое море, глаза блестят прямо напротив моих. Виталий Юрьевич приподнимает мое бедро, показывая, что я должна его закинуть выше, и я чувствую, как его головка касается моей плоти. Я выгибаюсь, вжимаясь горлом в его руку еще сильнее.

– Раздвинь ноги, – приказывает он, и я повинуюсь. – Теперь ты моя, Ариша. Только моя. Ты принадлежишь мне.

Я не могу спорить с ним, потому что он прав. С ним я чувствую себя такой уязвимой, такой… его. Дыхание прорывается в легкие через раз, голова кружится. И когда он проталкивается в меня одним мощным толчком и на всю длину, я практически не замечаю разрывающей живот боли.

– Этот подарок только мне, – рычит он в мой висок.

Я хватаюсь руками за его запястье, пытаясь отодвинуть его ладонь хотя бы немного. Перед глазами уже плывут темные и бордовые пятна. А внизу живота распускается огненный цветок. Боль и возбуждение разносятся по телу с каждым ярким, разрывающим, растягивающим меня толчком. Он долбит так быстро, что я натираю о стену голую спину, содрогаемая этими движениями. Второй рукой он держит меня за бедро, оставляя на нем синие следы, потому что сама я уже практически теряю сознание, обмякла как тряпичная кукла.