Девственница на двоих (ЛП)

Я киваю, не в силах оторвать от него глаз.

— Похоже, это тоже неплохой выбор, Кэссиди, — отвечает он, и звук моего имени на его губах горячее, чем я могу объяснить.

В этот момент раздаётся звонок, и мы оба вздрагиваем. Стон сожаления тонет в моей груди. Жаль, что мы больше не задержимся здесь, украдкой поглядывая друг на друга и обсуждая наши планы на будущее…

«С другой стороны, ты увидишь его совсем скоро», — напоминаю себе, а затем я снова краснею при мысли о том, что делю комнату с этим сексуальным, как ад, парнем — парнем более глубоким, чем я себе представляла — весь семестр.

Когда я запихиваю книги в рюкзак, вытаскиваю расписание и выхожу за дверь, готовясь к следующему занятию, Вин кладёт руку мне на плечо. Я смотрю на него, снова покраснев, только потому, что его тёмные глаза сверлят меня, и у него на губах снова эта проклятая ухмылка. Я не смогу устоять.

— Надо как-нибудь выпить, — говорит он, ухмыляясь. — Мы можем обсудить биологию и карьерные планы, — его ухмылка становится больше. — Если тебе нужно одолжить мои записи, я не против поделиться.

Проклятие. Он заметил, что я пялилась на него половину занятия?

Если раньше я краснела, то теперь я раскалённая докрасна и свечусь, как маяк. Но где-то в глубине моего сознания, мозг воспроизводит совет, который дала мне Нита перед тем, как я уехала из дома: «Парням нравится, когда ты играешь в недотрогу. Немного застенчивую». 

— Выпить было бы неплохо... — говорю я медленно, протяжно. Затем я позволяю себе улыбнуться, имитируя его усмешку. — Но разве Энтони не будет ревновать?

К моему удивлению, Вин только смеётся.

— Разумеется, нет. Он будет с нами.

Чувствую, как моя улыбка исчезает, когда я думаю об этом. Дерьмо. Я только что представила, что Вин приглашает меня на свидание? Может, он имел в виду дружеские посиделки соседей.

Возьми себя в руки, Кэссиди.

— О... — говорю я, всё ещё пытаясь понять, как истолковать его слова. Вот тогда я бросаю косой взгляд в коридор и понимаю, что все остальные студенты уже прошли мимо.

Мы здесь одни, свет в аудитории гаснет позади нас. Там темно, уединенно... и Вин, кажется, понимает это в тот же момент, что и я. Он наклоняется, опираясь одной рукой на стену позади меня, возвышаясь надо мной. Я пытаюсь сделать шаг назад, ударяюсь о стену, и стою теперь, прислонившись к прохладной плитке, глядя на него. Его глаза не позволяют отвести взгляд. Я определённо не думала, что он ко мне клеится. Вин выглядит очень голодным, судя по взгляду направленному на меня.

— Мы говорили тебе, Энтони и я знаем друг друга с детства, — бормочет он, и морщинка замешательства между моими бровями углубляется, когда я задаюсь вопросом: «Что это значит?» Почему Вин, сексуально склонившись надо мной, так охрененно пахнет, смотрит на меня, будто хочет сожрать, и говорит о своём лучшем друге детства? Кажется, парню нравится моё замешательство, он улыбается шире. Ещё опаснее.

— Мы никогда не ссоримся. Потому что всегда и всем делимся. — Вин наклоняет голову ближе к моей, его губы всего в нескольких дюймах от моих. Так близко, что я могу чувствовать его дыхание, когда он добавляет: — Включая женщин.

Прежде чем я успеваю осознать, в моей голове вспыхивает образ. Мы трое в нашей комнате в общежитии. Энтони и Вин оба голые, я между ними, светлым и темным, американским красавчиком и ухмыляющимся плохим мальчиком. Каково это — целовать их обоих? Позволить губам Вина найти мои, попробовать меня на вкус, а затем Энтони следующий, более мягкий, лёгкий, но не менее горячий…

Я представляю мужские руки на себе. Их обнажённые тела, прижатые к моему. Твёрдые члены, прижимающиеся ко мне зажатой между ними; я не могу скрыть заминку в дыхании и румянец на щеках.

— Я...

Прекрати это, Кэссиди. Помни, зачем ты здесь!

Я качаю головой и отталкиваюсь от стены, быстро дыша.

— Я не могу. Я бы никогда... Я не смогу... — трудно говорить, когда парень всё ещё смотрит на меня так.

Вин тихо смеётся, и это низкий, опасный звук. Улыбка ни на миг не покидает его идеально изогнутых губ.

— Ты понятия не имеешь, что бы сделала в пылу момента, Кэссиди.

Прежде чем я успеваю ответить, прежде чем могу это отрицать, Вин исчезает в тёмном коридоре и оставляет меня одну в пустом пространстве с бешено колотящимся сердцем.

Когда я смотрю на него, скрывающегося за углом, в глубине души, в месте, которое пугает даже меня, я понимаю и признаю это: он прав. Я не знаю, что бы сделала, если бы у меня был шанс.

Но больше всего меня пугает то, что случилось сегодня.

Глава 3