Девственница на замену

— Помнишь, кольцо нужно сжечь? — напомнила она мне. — Чтобы никто его не восстановил и не забрал себе силу моего брата. А его… — Аделлета взглянула на хныкающую на полу Басанти. Стоя на четвереньках, та мотала головой и причитала, как она всех ненавидит. — Как сами решите.

— А разве нельзя вытрясти из нее его душу? — спросила я. Пусть мне не нравилась Басанти, но жаль девчушку.

— Виталина, она была рождена с одной душой, а не как ты. Я покинула твое тело. Теперь ты от и до принадлежишь самой себе. А если из нее извлечь его душу, она умрет. Да и для него это будет слишком легкий финал после всех его злодеяний.

— Тогда что ты предлагаешь?! — Всплеснула я руками.

— Ты сама не глупая. Придумаешь. Прощай, Виталина.

Не успела я задать ей еще полторы тысячи вопросов, как она исчезла. Оставив меня решать вопрос наказания Басанти. Конечно, можно было бы доверить это императору, но…

— Казнить! — заявил он, пока Голденваль сооружал огонек на спиртовой лампе, куда поместил сломанное кольцо. То вмиг зашипело, маленькими облачками выпуская растворяющуюся в пламени магическую силу уродца в теле прекрасной девушки.

— Слишком просто для него, — ответила я. — Может, заточить его в темницу на пожизненное?

— Хм… — заговорщически улыбнулся император. — В этом случае я быстрее попаду на термальные источники. Одного не пойму, — он склонился перед хлюпающей носом Басанти, — почему ты в Палармусе ошивался.

— Он питался людскими страданиями, — ответил за нее Голденваль, — а там их выше крыши.

— Было, — уточнила я. — Теперь все будет по-другому. Правда же, Олден? — Взглянула на дракона, отчего на лице того расцвела довольная улыбка. Ему всегда не хватало веры Самиры в его силы. И я ее ему подарю.

— В темницу ее! — озвучил громкий приказ император, и четверо стражников, гремя цепями с кандалами, тут же окружили обессиленную Басанти. — Нижний уровень. Одиночка в четыре квадратных метра. Кормить раз в день. Пересмотр решения суда назначаю через сто тридцать восемь лет.

Услышала, как Хал тихонько хрюкнул. Он помотал головой. Ясно: отец, как всегда, в своем репертуаре.

Басанти заковали и вывели, кольцо окончательно растворилось, превратившись в горстку пепла, который Голденваль развеял по ветру в окне, и в зале наступила тишина. Мне казалось, что было слышно лишь то, как мы моргаем. Наконец молчание нарушил… Тео!

— Ну что, женимся?!

Я закатила глаза, цокнув языком. Кому что, а оборотню лишь бы поскорее трахнуть меня на законных основаниях. Только он не учитывает, что обещание было дано всем, и кое-кто из них не очень-то хочет делиться. И руки того самого Хала, уже обвивают мою талию со спины. Чмокнув меня в шею, он прошептал:

— Ты молодец, ягодка.

— Ты тоже, — улыбнулась я. — Отныне пингвины у меня любимые птицы.

— Заведем пингвина в Зарикании?

— А вдруг однажды я его с тобой перепутаю? Обидишься же.

— Как мило, — поморщился Мангус. — Мы невероятно счастливы, что в наших землях истреблен лютый враг. Но ведь это только начало и впереди много работы.

— Поэтому вы, Сатори, сейчас же возвращаетесь к службе! — велел император, бровью не поведя. — А ты, Таурлендиил, не хотел бы увидеться с отцом?

— Стоп! А чего это ты всех выпроваживаешь? — Я уперла руки в бока и шагнула вперед, оставив Хала позади. — Я вообще-то собиралась поговорить с ним. Мне весьма интересно, как это — воскреснуть?

— Это все Владлен, — улыбнулся эльф. — За что я ему премного благодарен.

— Ты… некромант? — Я перевела ошарашенный взгляд на Голденваля.

— Изучал когда-то в академии это искусство. Вот, пригодилось. Но Таурлендиил не труп. Ничего такого. Его тело еще не утратило всех жизненных функций, и восстановить его оказалось легко. Он-то и рассказал, как его убила Басанти, как нашептала ему на ухо, что она всех истребит, как когда-то свою сестру Аделлету.

— Боже, Голди, — вздохнула я, тронутая его помощью, — без тебя мы бы…

— Грохнули меня, — договорил за меня император.

— Ничего особенного мир бы не потерял, — фыркнула я. Запарил уже!

— Уж кое-что особенное у меня точно есть!

— Пиздопротивность, — огрызнулась я.

Глубоко вздохнув, император сорвал с себя мантию, отшвырнул в сторону и в мгновенье ока бросился ко мне. Пикнуть не успела, как он ручищами вцепился в мою талию, образовал вокруг нас какой-то искрящийся электричеством вихрь и шепнул:

— Уединимся…

— Пусти, господи! Удушишь, ирод! — взвизгнула я, пытаясь вырваться из двух капканом захлопнувшихся лап.

— Не дергайся, козявка, — язвительно прошипели мне на ухо, и пол под ногами снова стал осязаем.

Помещение, в котором я оказалась, было на удивление светлым, просторным, будто бы с кристально прозрачным воздухом. Серые каменные колонны были рамкой для огромных окон, вид из которых захватывал дух!

Прямо внизу бушевал горный источник, вырисовывая бирюзово-ультрамариновые дороги, рассыпаясь внизу белоснежными брызгами, разбиваясь о водную гладь небольшого ущелья.

— Мы это где?