Девушка без имени

Иван свернулся в клубок, поджал под себя ноги и лежал так в позе зародыша – классическая иллюстрация для учебника по психиатрии. Сублимация и подавление, попытки убежать от сложных решений и неприятных вопросов. «Ты дурак, Чемезов. Никогда не разбирался в людях. Особенно в женщинах. Тащишь в дом кого попало!» Голос Натальи не давал ему спать, он злил его. Хотелось схватить тапку и запустить во что-нибудь. Наорать на кого-нибудь!

Иван развернулся и посмотрел на бежевую замшевую сумку. Провокация на спинке дивана, черта, переходить которую не хотелось. Что он может там найти? Как будет он смотреть Ирине в глаза после того, как засунет свой нос в ее вещи? Как он станет смотреть в глаза самому себе?

Что, если она украла картину?

Иван молча сел на диване, стащил сверху сумку Ирины, поставил ее рядом с собой и потянул за молнию. Сам себе противен, подлый холоп… Тихий шуршащий звук сообщил, что врата рая распахнуты настежь и чувствуется сквозняк, из рая пора уходить. Яблоко откушено, и дьявольский голос бывшей жены уже расплавил внутри что-то важное, что уже не вернуть и не починить. Иван хочет знать правду? Нет, он хочет, чтобы ничего этого не было. Он хотел бы остаться в райском саду навечно, но что-то подсказывает ему, что это больше невозможно в любом случае.

Итак, шарим по сумкам. До чего ты опустился, боярин!

• Платок с драконами, шелковый, кажется новый. Красивый, оранжевый с темно-зеленым, под цвет глаз. Одна штука.

• Пилочка для ногтей, косметические ножнички, бесцветный лак. Чемезов, ты извращенец. Остановись!

• Солнцезащитные очки, тушь и помада в прозрачной косметичке, маленькая упаковка тампонов. На душе противно и мерзко. Убить бы Сережу, сукиного сына. Черт с ней, с «Завалинкой»!

• Записная книжка, несколько страничек исписаны неразборчивым почерком Ирины. Имена, номера телефонов, странные пометки. Алексей, адвокат. Зачем ей адвокат? Потому что все, что она сделает или скажет, может быть использовано против нее в суде? Она настолько опытная, матерая, что никуда не суется без собственного адвоката? Может, он даже помогает ей сбывать краденое.

• Опа! Временное удостоверение личности.

Иван развернул бумажку, явно новую, совсем еще не измятую, с ярко-синими печатями.

Фамилия – Огарёва, имя – Ирина, отчество – Станиславовна. По крайней мере, она не обманула его. Ирина. Эта мысль отозвалась теплом в сердце.

Что в имени тебе моем? Не соврала.

Дата рождения. Ей всего двадцать шесть, она на девять лет младше. Разве может быть такая юная девушка… впрочем, не стоит и начинать, пока откуда-то из подсознания не зазвучал снова хрипловатый голос дьявола – Натальи. Все бывает, все возможно. Люди способны на все.

Место рождения: Санкт-Петербург. Она из Питера. Неудивительно, что подъезд для нее – парадная, а батон – булка. Удивительно, как он сам сразу этого не понял. У нее движения такие, взгляд такой. В темно-оливковых глазах плещется широкая темная Нева.

Место временного пребывания – тут Иван подпрыгнул от неожиданности. В графе стоял, черным по белому или, вернее, синими чернилами, его собственный адрес. Она что, уже успела прописаться тут?

Это было странно. Это вызывало вопросы. Почему это его адрес указан в Иринином удостоверении личности? Иван покачал головой и вчитался в смазанную печать. Выдохнул с облегчением – не совсем, но все же: Ирина получила это временное удостоверение через несколько дней после того, как они с ней познакомились. Значит, она указала его адрес уже после того, как попала сюда.

Уже легче.

И все же, разве не должна она была сказать ему хоть что-то? Разве можно вот так указывать адрес человека, не сообщив ему об этом? Иван растерянно оглядел все вещи, в беспорядке разложенные на диване, когда его внимание привлек еще один листок формата А4, свернутый в два раза.

Он протянул руку, развернул листок и с удивлением вчитался в распечатку. Перед ним лежала распечатка телефонных переговоров некоей Ланге Анны Викторовны, шестидесяти четырех лет, обладательницы телефонного номера компании МТС, который являлся как федеральным, так и прямым, городским, с разницей только в префиксе. Дорогие номера. Сейчас мало кто уже держит мобильные телефоны с прямыми номерами, в этом просто нет никакого смысла. Уже давно вокруг установилось некое телефонное равноправие, и людям все равно, какие у кого префиксы.

Распечатка охватывала период за последние несколько дней. Иван нашел в сумке еще несколько листков, все – распечатки за другие периоды, глубиной в неделю, а также распечатка с другого номера, городского, но тоже на имя той же женщины.

Что за ерунда?

Иван смотрел на листки в растерянности. Откуда у Ирины эти распечатки и зачем? Она что, следит за этой женщиной? Может быть, она готовит какую-то новую каверзу… на будущее, когда она уже разделается с Чемезовым?

Иван достал из потайного кармана на молнии деньги. Достал и тут же отшвырнул от себя, как что-то заразное. Денег было много, тысяч сто, не меньше. Аккуратные пятитысячные купюры. За проданную картину?