Девушка и звездолёт

— Нам здесь назначена встреча, — на родном языке охранника ответил Вадим. — К несчастью, мой спутник излишне эмоционален и совсем не знаком с обычаями вашей страны. Он хотел сфотографировать этих девушек и нечаянно смутил их. Вы же знаете, как просто смутить молоденьких девушек…

— О, да, — согласился охранник. — Простите, что доставил вам беспокойство, иностранец-сударь. Вы так хорошо говорите по-японски…

— Моё знание японского далеко от совершенства, поверьте, — вежливо ответил Вадим.

Поклонившись малым поклоном, вертевший в руках дубинку охранник неторопливо вернулся на пост. Проводив его взглядом, Вадим облокотился на перила и стал смотреть на колыхавшуюся внизу зеленоватую воду. Солнечные лучи переливались в ней, играя тысячами крошечных ярких бликов. Присмотревшись внимательнее, можно было разглядеть на дне покрытые зеленоватыми водорослями камни и плавающих рыбок с тёмными спинками. В ярком синем небе не было ни облачка, так что если бы не близость воды, вокруг было бы одуряющее жарко. Недаром говорят, что в Японии не четыре, а целых шесть времён года.

— Простите, Вадим Евгеньевич! — несмотря на предупреждение, Олег снова поставил «дипломат» на камни причала. — А чего он от вас хотел?

— А чего он мог хотеть? — усмехнулся Вадим. — Спросил, кто мы такие и почему к девушкам пристаём. Служба такая. Не даром слово «самурай»[2] переводится, как «служивый». Кстати, на будущее учти: эти девчонки — явные малолетки, сбежавшие с уроков.

— А здорово вы его, — не переставал восхищаться Олег. — Он же вам даже поклонился, заметили? Кстати, вы обратили внимание, что очень мало народу?

— Все на работе, здесь с этим строго, — объяснил Вадим. — «Сюсин коё»[3] и всё такое. Это завтра здесь будет полным полно «сарарименов»[4] с жёнами и детьми, а сегодня… Сегодня сюда плывут, причём явно по нашу душу.

По зеленоватым волнам залива с кажущейся неторопливостью двигался белоснежный кораблик с высоким острым носом и затуплённой, словно обрубленной кормой. Над полосой тёмных окон тянулась плоская крыша. Покачиваясь на высокой волне, оставляя за собой белый бурунчик, кораблик развернулся около пристани, застопорив двигатель точно напротив прохода в металлических перилах.

Стоящий на открытой части палубы молодой японец в строгом чёрном костюме и круглых очках вежливо поклонился. Два матроса в белых куртках собрались набросить канаты на причальные тумбы. Вадим их опередил — между причалом и покачивающейся палубой было каких-то полметра. Следом на палубу осторожно перебрался Олег, не выпускавший из рук чёрный дипломат.

— Здравствуйте, Рукасин-сударь! — снова поклонился стоявший на палубе молодой японец. — Вас ожидают…

В просторном, отделанном полированным деревом салоне царил приятный полумрак — окна закрывали бамбуковые занавески. За широким круглым столом сидели два пожилых седовласых японца.

С одним из них, грузным, носящим очки господином Арата Такехико, одним из заместителей министра атомной энергии, «представителем заказчика» с японской стороны, Вадим был хорошо знаком. Он даже несколько раз бывал у него дома, подарив младшему сыну настоящего, привезённого из Москвы Чебурашку[5]. Зато другой, подтянутый и строгий, с холодным лицом старой колдуньи…

— Мой господин Кэтсу Горо!

 — Вадим поклонился самым глубоким из принятых в Японии, полным поясным поклоном.

В его кармане лежал остро отточенный карандаш с ластиком. В середине девяностых, во время первых опытов с СП-Генераторами в одном из полуразорившихся московских НИИ выяснилось одно их побочное, порой бесценное свойство — на тонкую электронику, в том числе и на подслушивающие устройства действовали они губительно. Внутрь карандаша был встроен конденсатор, тогда как сам ластик и был миниатюрным СП-Генератором. Без тонкой настройки и жидкостно-кислородного охлаждения он проработал бы не более одной десятой секунды, но свою функцию успел бы выполнить.

— Мой господин Рукасин! — не подозревая о возможной диверсии, привстал и поклонился в ответ управляющий министр кабинета. — Рад снова увидеться с вами.

— Мой господин Кэтсу! — почтительно сказал Вадим. — Наше с вами личное знакомство — большая честь для меня, скромного бизнесмена из России.