Девушка из министерства [Повести, рассказы]

Вот и помирились. Арто облегченно вздохнул и степенно ответил:

— Девушка как девушка. Руки-ноги есть. Я ведь не охотник чужие глазки рассматривать.

Машина, как обычно в таких случаях, запоздала. За Софик приехали уже в одиннадцатом часу. Мальчики ходили в школу во вторую смену и потому все утро провели с матерью.

— Ма, привези маленького тура, — просил младший, Михак. — Мне дядя Шамир обещал.

Софик не любила уклончивых ответов.

— Нет. В городе нельзя держать тура.

— Ну, тогда горную курочку. Она будет в клетке жить.

— Нет.

— Ну, тогда напомни дяде Шамиру — он мне ножик обещал.

С мальчиками было трудно расстаться даже на два дня. Они уже стали верными товарищами. Когда обветренная, с кирпичным румянцем, Софик по вечерам приезжала с поля, где испытывали трактор, работающий на электроэнергии, или возвращалась со стройки, сыновья стаскивали с нее пыльные сапожки, разогревали обед и тут же требовали подробного отчета. Навалившись животами на обеденный стол, они вставляли в ее рассказ свои соображения и замечания. Арто посмеивался, но быстро увлекался и вступал в беседу.

— Трое мужчин моего дома, — так называла их Софик и так представила гостям, когда они вышли проводить ее к машине.

— Ой, да мы знакомы! — искренне обрадовался Григорий Иванович и долго тряс руку Арто. — Мы же вчера на заводе познакомились, верно? Разве не помните? — взывал он.

Совершенно оттаявший Арто тащил гостей в дом:

— На минутку, по стаканчику вина…

Мужчины готовы были уступить. Хорошо, что Марина Федоровна не согласилась:

— И так запоздали. Не следует путь перебивать.

Долгая дорога, знакомая дорога! Взлет над городом — и вот уже он остался в долине, подернутый синеватой дымкой. А дальше — путь к темнеющим в небе горам. Сколько езжено этим путем на ленивых, тряских телегах, сколько хожено пешком в далекие годы юности!

Все знакомо! Одетый мостиком ручей, выбегающий из садов прямо на дорогу. Серый камень, грозно нависший над шоссейной колеей. Весной на нем цветет шиповник, сейчас он густо напудрен снегом. Широкая долина… Села Ахошен и Капутгюх — как рассыпанные спичечные коробки на склонах гор. И высоко в ущелье — Заревшан.

В доме дяди Шамира предсвадебная суета. Старик женит младшего сына Арсена. Жених — зоотехник, участник сельскохозяйственной выставки. Свадьба ожидается большая. Недаром Софик приехала из города и гостей привезла.

Еще накануне Арсен с товарищами отправился за невестой. Путь лежал не ближний — через горы, в большое село соседней республики — Азербайджана.

Молодых ждали с часу на час. Тетя Аспрам, командующая целым штатом помощниц, урывала время, чтобы пошептаться с Софик.

— Я-то давно замечала — все у него на азербайджанских кочевках дела. Сегодня поехал, завтра поехал. Ну, что скажешь — дела! Только когда она сама пришла, будто закваски для сыра взять, — тут я себе палец и прикусила!

Прерывая рассказ, тетка повелительно кричала:

— Варсик, Аник, блюда для хашламы приготовьте! Да не эти — круглые. Ох! Говорят: дочку замуж выдавать — хлопотать, сына женить — отдыхать. А я и дочек выдавала — с ног сбивалась, и сына женю — покоя не имею. Все-таки люди не нашей нации. Вдруг недовольны останутся, осудят…

— Ты меня слушай, жена, — приказывал дядя Шамир, — я тебе говорю: главное — чай! Чтоб был крепкий, сладкий, и на столе чтоб халва, конфеты были. Ты мне верь.

— Три самовара приготовили, — вздыхала тетя Аспрам, — в магазине конфет не осталось, все мы купили. Да еще Софик из Еревана привезла.

Прибежала соседская девчонка, подросток. Косясь на Софик, громким шепотом спросила:

— Муж-жена среди гостей есть? Или всем отдельно стелить?

— Неужели это Нварт такая большая? — удивилась Софик.

— Не говори, — вздохнула тетя Аспрам, — свои невесты под боком растут, так нет, надо взять из другого края! Я ничего не говорю, — заторопилась она, увидев, что Софик нахмурилась, — девушка хорошая, техникум кончила, родители уважаемые… Ах, Софик, родная, лишь бы любили друг друга!

Карпеку и Григория Ивановича отправили к соседям — отдохнуть перед свадьбой. Их уложили на огромные тюфяки, набитые тончайшей шерстью, укрыли стеганными из той же шерсти легкими одеялами.

Марина Федоровна отдыхать отказалась. Тихо, незаметно она включилась в работу по хозяйству, будто для нее было привычным делом нарезать ножницами плоский хлеб — лаваш или снимать с потолка в кладовой подвешенные на зиму гроздья винограда.

Софик тоже хотела помочь, но тетя Аспрам ласково отстраняла племянницу:

— Иди, не твое дело… — И все повторяла: — А помнишь, как ты скатилась по этой лестнице? А помнишь, за этим столом ты уроки учила?..

В комнате молодых Софик переоделась в новое платье и причесалась. Она знала, что сегодня, сдерживая гордость, дядя Шамир будет говорить: «А это племянница моя, большой человек стала. В райкоме партии, что ли, работает… Для меня как была Софик, так и осталась»…