Девушка из песни

Ронан порылся в кармане куртки и вытащил маленький желтый предмет.

– За Фрэнки, тупого ублюдка, который не заметил, как я стащил его полицейский электрошокер.

На долю секунды мир замер, а потом мы расхохотались. Все трое. Смеялись так сильно, что на несколько часов я позабыл о разбитом вдребезги сердце.

9

Вайолет

Спортзал наполнялся шумом радостных возгласов, топота ног и музыки. Чирлидерши во главе с Эвелин исполняли танец в своих сине-желтых юбках и топиках. Блестящие золотистые помпоны шуршали и поблескивали на солнце, льющемся из огромных окон за баскетбольными кольцами.

Толпа ахнула, когда двое парней-чирлидеров подбросили Эвелин высоко в воздух, где она сделала замысловатое гимнастическое сальто и успешно приземлилась к ним на руки.

Я сидела в компании из своей учебной группы – парнями и девушками, которые стремились попасть в медицинскую школу или мечтали о Массачусетском технологическом институте, а также с Шайло. Она надела наушники и закрыла глаза, полностью отгородившись от выступления, словно на медитации в лесу.

Я оглядела толпу и обнаружила Миллера, сидевшего с Ронаном и Холденом высоко в углу спортзала. Видео с вечеринки Ченса разлетелись за несколько недель. Чечетка Холдена на обеденном столе Блейлоков стала хитом, но его конфронтация с Фрэнки всех напугала.

– Он такой горячий, – скулила Эвелин через несколько дней после вечеринки. – Я не понимаю. У него харизмы хоть отбавляй, но, похоже, он желает себе смерти. Не говоря уже о том, что он сжег все мосты с Ривером и Ченсом, так что теперь ему придется тусоваться с твоим мальчишкой и этим преступником.

Но Холден, казалось, рядом с Миллером и Ронаном был совершенно счастлив. В то утро все трое смотрели представление, разговаривали и смеялись. Странное трио: угрюмый музыкант, татуированный плохой парень и гений-миллиардер, который одевался так, словно каждый день ходил по подиуму зимних показов мод в Милане. И всем им было плевать на то, что о них думают.

Прошло уже много времени с тех пор, как Миллер общался со мной так же непринужденно.

Чирлидеры закончили выступление, и по огромному залу из полированного дерева эхом разнеслись аплодисменты.

Директор Хейс взял микрофон и вышел в центр.

– А теперь глава судей Осеннего бала, Лейла Кальдерон, объявит членов Свиты.

Лейла, девушка с длинными темными волосами, в мини-юбке и обтягивающей футболке, выкатила в центр зала накрытый черной скатертью маленький столик на колесиках. На нем лежали четыре короны: две большие и две маленькие. Лейла с ловкостью ведущего новостей забрала у директора микрофон.

– Голоса уже подсчитаны, итог подведен. Поприветствуйте аплодисментами вашего Принца Осеннего бала… Донти Уэзерли!

Грохот аплодисментов потряс зал. На первом ряду футбольная команда в форменных куртках кричала и хлопала по спине своего героя-принимающего, и тот присоединился к Лейле. Он позволил ей нацепить себе на голову пластиковую сверкающую корону и попытался уйти, но Лейла схватила его за руку.

– Не так быстро. Каждому принцу нужна принцесса. В этом году Принцессой Осеннего бала становится… Эвелин Гонсалес!

По толпе пронеслась волна удивленных вздохов, которые с мучительной медлительностью обернулись радостными возгласами.

Я ахнула.

– Вот дерьмо. О нет. Бедная Эвелин.

Брови Шайло взлетели вверх, и она повернулась ко мне.

– Королева Ви?..

– Что? Нет. Ни за что. Джулия или Кейтлин, – возразила я, пока Эвелин, натянуто улыбнувшись, встала со скамейки чирлидеров, чтобы принять свою корону.

Шайло ухмыльнулась.

– Я бы не была так уверена.

– А теперь, Король Осеннего бала. – Лейла сделала паузу для пущего эффекта.

Футболисты подталкивали и дразнили Ривера, который лениво от них отмахивался и отшучивался.

– Ривер Уитмор!

Зал взорвался радостными криками, и я присоединилась к толпе.

– Ничего удивительного. Но я все еще в шоке из-за Эвелин… Вот же черт.

– Ага, – пробормотала Шайло. – Ты приготовила свою речь?

– Ой, перестань.

– А теперь… – продолжила Лейла, утихомиривая зрителей. – С удовольствием сообщаю, что Королевой Осеннего бала Центральной старшей школы Санта-Круза становится…

Весь зал затаил дыхание. В тишине раздался выкрик Фрэнки Дауда:

– Твоя мама.

Послышались смешки, а директор Хейс строго покачал головой.

Лейла подождала, пока все внимание вновь обратилось к ней.

– Вайолет Макнамара!

Я сидела в полном шоке, в то время как мои друзья радостно кричали, хлопали и убеждали меня спуститься и забрать свою корону.

– Это безумие, – прошипела я Шайло.

Она театрально вздохнула.

– Все время быть правой так утомительно.

У меня вырвался легкий смешок, но при виде разочарованного лица Эвелин я тут же его подавила; она хотела этого гораздо больше, чем я. Честно говоря, мне совершенно не нужен этот титул, и я понятия не имела, что с ним делать.