Девушка из Зазеркалья

– Тогда решено, – заявил Вадим. – Я посоветую Савельеву делать акцент на версии с раздвоением личности. Пусть привлекает к этому психологов, за Лермонтовым следит… Да что хочет делает! Я в это больше не полезу, потому что мне Дашка и так все мозги упреками вынесла. А вы следите, чтобы не было излишней активности со стороны Евы.

– Так говоришь, как будто не ты ее в это втянул!

– Втянул я. Раскаиваюсь тоже я. Может быть, даже прикажу кому-то из своих людей наблюдать за Лермонтовым. Но не более. У полиции достаточно оснований подозревать его, вот они пусть этим и занимаются.

– Главное, чтобы он сам не узнал, кто подтолкнул полицию на правильный путь, – мрачно заметила Агния. – А то тогда мы с ним все-таки познакомимся, хотим мы этого или нет.

* * *

Животное смотрело на него со спокойным, благородным даже, любопытством. Раньше Андрей и подумать не мог, что гиены могут хоть с какой-то стороны ассоциироваться с благородством! Но справедливости ради стоит отметить, что раньше он напрямую с этими зверями не сталкивался.

Он медленно провел рукой по прутьям, однако Табата не пошевелилась. Она не была даже насторожена, а уж бросаться на незнакомца, остановившегося возле ее клетки, и вовсе не собиралась. Она только перевела взгляд, чуть двинув головой, и Андрей понял, что за спиной у него находится кто-то еще. Раз гиена по-прежнему не проявляла агрессии, это был кто-то из своих… или Табата в принципе являлась убежденной пацифисткой.

– Что ты здесь делаешь?

Нет, все-таки свои. Этот голос Андрей знал, хоть и слышал нечасто. Максим, кажется… тот паренек, что вечно таскается за Евой.

Андрей повернулся к нему; оставлять гиену за спиной было не страшно.

– Не самое вежливое начало разговора, – отреагировал он.

– Мне нужно было пару-тройку комплиментов кинуть и говорить о погоде?

– Нужно было хотя бы поздороваться.

Враждебность паренька была настолько очевидной, что казалась забавной, хоть Максим и пытался ее скрыть. О причинах Андрей догадывался. Злиться он даже не собирался, но и принимать любое оскорбление – тоже.

– Привет, – фыркнул Максим. – А теперь скажи, что ты здесь делаешь!

– На гиену смотрю. Как это ни странно, у меня немного знакомых с такими питомцами.

– Как ты оказался у Азаровых на заднем дворе? Вика знает, что ты здесь?

Еще бы она не знала! Прежде чем пустить его в дом, Вика устроила ему допрос с пристрастием. Чего он лезет к Еве? Понимает ли, что она больна? Что Ева от него хочет? Андрей старался не врать девушке, понимая ее озабоченность, однако и всю правду он сказать не мог.

Впрочем, у них с Евой имелась важная общая черта, о которой он мог говорить без опаски, – прошлое. Он был охотником профессионально, она тоже в некотором смысле охотилась. Теперь они могли обсудить это, вместе вспомнить, и становилось легче.

Несильно Вика ему и поверила, но настаивать не стала. Так что Андрей мог сказать напрямую:

– Знает, конечно! Я что, бабочкой сюда порхнул?

– Я не знаю, чем ты сюда порхнул, и не понимаю, зачем! К Табате явился?

– Не дури. Ты знаешь, что к Еве.

– Так не надо к ней являться! Что тебе от нее нужно?

Первую влюбленность можно понять и все такое, но пацан начинал раздражать. Андрей от природы отличался эмоциональностью, научился сдерживать это, но теперь, в период отказа от лекарств, держать себя в руках было тяжеловато.

– Почему я должен отчитываться, что мне нужно?

– Потому что я ее друг, – безапелляционно заявил Максим. – А тебе что-то от нее нужно!

– Тебе тоже нужно, а невинной детской дружбой ты просто прикрываешься. Я-то как раз честнее.

– В том, что используешь ее?

– Как будто ее можно использовать, – закатил глаза Андрей. – Прекращай тут изображать оскорбленного Ромео, которому перо воткнули не в беретку, а в задницу. У меня есть жена, поэтому в данном плане я тебе не конкурент. А то, что Еве ты на фиг не упал… я здесь при чем?

– Я у тебя не спрашиваю, кто ей на что упал! Я попросил тебя сказать, зачем ты здесь!

– Интересное у тебя представление о просьбах… Ладно, сделаю тебе скидку на возраст и скажу. Я хотел, чтобы она потренировалась со мной.

В данном случае все действительно было вот так прямо и просто. Вылазка на завод не обрадовала Андрея, она укрепила его в вере, что с ним что-то пошло не так. Лечение, самообман, возраст – вдруг все это необратимо?

Тогда о свободе, настоящей свободе, придется забыть. При мысли об этом возвращалась та боль, которая только-только начала уходить.

Но Максим обо всем этом не знал, а потому не понял:

– Что значит – потренировалась?

– На пробежку отправилась, – пожал плечами Андрей. – Плюс тренажерка у меня своя в доме. Еве это в определенной степени интересно, а мне нравится с ней общаться. Тебе ли меня за это осуждать?

– Ты прекрасно знаешь, что мы с тобой на разных позициях. А что до тренировок… Обращайся, всегда помогу!

– Ты-то? Как же?

– Да легко, – Максим отбросил в сторону сумку, с которой пришел, повел плечами, разминаясь. – Хоть сейчас! Я в отличие от Евы не только побегать с тобой могу. Спарринг-партнер – всегда к твоим услугам!

– Ты смеешься?

– Предельно серьезен.