Девушка, которая играла с огнем

   В восемь часов утра в воскресенье Микаэля разбудил телефонный звонок. Еще не совсем проснувшись, он протянул руку и взял трубку.

   — С добрым утром, — раздался оттуда голос Эрики Бергер.

   — Ммм… — промычал Микаэль.

   — Ты один?

   — Да, к сожалению.

   — В таком случае предлагаю тебе встать, принять душ и поставить кофе. Через пятнадцать минут к тебе придет гость.

   — Какой гость?

   — Паоло Роберто.

   — Это боксер? Король ринга?

   — Он самый. Он позвонил мне, и мы проговорили полчаса.

   — Это почему же?

   — Почему он мне позвонил? Ну, мы немного знакомы. Во всяком случае, здороваемся при встрече. Я как-то брала у него длинное интервью, когда он снимался в фильме Хильдебранда, в последующие годы мы еще несколько раз случайно встречались.

   — Я не знал. Но вопрос в том, зачем ему понадобилось приходить ко мне?

   — Затем, что… Ну да лучше уж пускай он сам тебе объяснит.

   Микаэль едва успел принять душ и натянуть брюки, как Паоло Роберто уже звонил ему в дверь. Он впустил гостя, усадил за обеденный стол и попросил подождать. Достав себе чистую рубашку, Микаэль приготовил две порции двойного эспрессо и разлил по чашкам, добавив по ложечке молока. Паоло Роберто с уважением посмотрел на это кулинарное произведение.

   — Вы хотели поговорить со мной?

   — Мне посоветовала Эрика Бергер.

   — О'кей. Слушаю вас!

   — Я знаю Лисбет Саландер.

   Микаэль поднял брови:

   — Вот как?

   — Я немного удивился, услышав от Эрики Бергер, что вы тоже с нею знакомы.

   — Лучше расскажите все с начала.

   — О'кей. Так вот: позавчера я вернулся домой, проведя месяц в Нью-Йорке, и вдруг вижу в каждой чертовой газетенке на первой странице физиономию Лисбет. В газетах о ней пишут черт знает какие мерзости. И ни один черт не нашел для нее ни одного доброго слова!

   — Вы уже три раза помянули черта на одном дыхании.

   — Извините! Но очень уж у меня погано на душе. Вообще-то я позвонил Эрике, потому что мне надо было выговориться, а к кому обращаться, я и сам не знал. А поскольку тот журналист из Энскеда работал на «Миллениум» и, значит, должен был знать Эрику, то я ей и позвонил.

   — О'кей.

   — Даже если Саландер свихнулась и сделала все то, что ей приписывает полиция, она все-таки заслуживает, чтобы с ней поступили по справедливости. Как-никак у нас правовое государство, и прежде чем судить человека, надо его сначала выслушать.

   — Я точно такого же мнения, — сказал Микаэль.

   — Я это понял из разговора с Эрикой. Когда я звонил в «Миллениум», я думал, что вы там тоже против нее ополчились, тем более что этот журналист Даг Свенссон работал на вас. Но Эрика сказала, что вы считаете ее невиновной.

   — Я знаю Лисбет Саландер. И мне трудно представить себе ее в роли сумасшедшей убийцы.

   Неожиданно Паоло расхохотался.

   — Скрытная она, конечно, девица. Но она хороший человек. Мне она понравилась.

   — А откуда вы ее знаете?

   — Я боксировал с Саландер еще тогда, когда ей было семнадцать лет.

   Микаэль Блумквист крепко зажмурился и только через десять секунд открыл глаза, чтобы снова посмотреть на Паоло Роберто. Как всегда, Лисбет Саландер не переставала преподносить сюрпризы.

   — Ну разумеется! Лисбет Саландер боксирует с Паоло Роберто! Вы же с ней спортсмены одной весовой категории!

   — Я не шучу.

   — Верю, верю. Как-то раз Лисбет говорила мне, что она иногда боксирует с парнями в каком-то клубе.

   — Сейчас я все расскажу. Десять лет тому назад я поступил в Цинкенсдаммский клуб помощником тренера для работы с юниорами, которые хотели там заниматься. Я тогда уже был профессиональным боксером, а председатель юниорской секции этого клуба решил, что я буду хорошей приманкой, и я стал ходить туда по вечерам и работать с ребятами спарринг-партнером.

   — Понятно.

   — Получилось так, что я проработал там все лето и часть осени. Они как раз затеяли рекламную кампанию и старались привлечь к боксу больше молодежи. Действительно, тогда к ним пришло довольно много ребят пятнадцати-шестнадцати лет и постарше. Среди них было немало из иммигрантских семей. Уж лучше им было заниматься боксом, чем шататься по городу и хулиганить.

   — О'кей.

   — И вот однажды в разгар лета, откуда ни возьмись, является в клуб эта щупленькая пигалица. Ты же знаешь, как она выглядит? Пришла и заявила, что хочет учиться боксу.

   — Представляю себе эту сцену!

   — Там собралось полдюжины мужиков — все гораздо крупнее ее и раза в два больше весом, и тут, надо же, такая потеха! Я тоже потешался. Ничего особенно серьезного, так, немного поддразнивали ее. У нас там есть и девичья группа, и я еще глупо пошутил, что, мол, девчонкам разрешается боксировать только по четвергам или что-то вроде.

   — Она-то, поди, не смеялась.

   — Нет. Не смеялась. Только посмотрела на меня черными глазищами. И сразу взялась за оставленные кем-то боксерские перчатки. Они были не завязаны и явно для нее велики. Тут мы, мужики, еще громче захохотали. Понимаешь?

   — Не очень-то красиво получилось.

   Паоло Роберто снова засмеялся.

   — Я выступил вперед и вроде как понарошку слегка ткнул в нее кулаком.

   — Ого!

   — Да уж! И тут она вдруг раз! — и заехала мне по морде!

   Он опять захохотал.